Любовь и ежики

– Нет, я не помню, – смутившись, пробормотала Ангелина. – Не помню. Какая еще машина? Я была в таком состоянии, что мне было не до машин. Меня все время трясло от страха, что Павел разгадает мой план и помешает мне.

– Но зачем-то ты стояла на остановке, – настаивала на своем Инна.

– Наверное, ждала Григория Петровича, – сказала Ангелина. – Я не помню.

Инна хмыкнула и решила оставить этот невыясненный вопрос на потом.

– Так вот, – продолжила Ангелина, – я вернулась из детского садика домой, устроила там беспорядок, стараясь особенно не шуметь. Потом порезала ножом руку и накапала на полу в квартире своей кровью. Рукоятку ножа я тщательно протерла, а сам нож положила на кухонный стол, чтобы он сразу же бросился в глаза. А потом я вышла из дома, чтобы спрятаться в убежище, которое придумал для меня Григорий Петрович.

– Да, мне пришлось снять эту квартиру, – смущенно подтвердил тот. – Я должен был помочь своей любимой ученице.

– С этим понятно, – отмахнулась Мариша. – Но, Ангелина, как тебе удалось выйти из дома, чтобы тебя никто не заметил? Мы опросили всех старух, они тебя не видели.

– А я переоделась, – усмехнулась Ангелина. – Седой парик, немного сутулости, какие-то старые тряпки, которые я купила на «раскладушке», и обувь оттуда же. И дополнительный штрих: в руках у меня была старушечья хозяйственная сумка. Никто не узнал бы меня в моем новом наряде. Я и по городу ходила в таком виде совершенно спокойно. Вещей из дома я почти не взяла, чтобы все выглядело убедительней для Павла, если он вздумает проверять.

– Все прошло отлично, – заверила ее Мариша. – Павел ничего проверять не стал. По словам твоих соседей, Павел зашел в квартиру и так перепугался, увидев кровь и беспорядок, что удрал, забыв свои ключи в дверях твоей квартиры.

– Я всегда знала, что он трус! – обрадовалась Ангелина. – Я хорошо его изучила за эти годы и знала, как он будет действовать в некоторых случаях. Во всяком случае, когда он пугался, то всегда поступал одинаково. Сбегал в лесной заказник на берегу Ладожского озера.

– Но ты не могла вечно прятаться от Павла, – сказала Инна.

– А у меня был еще один план, как окончательно избавиться от Павла, – сказала Ангелина. – Каюсь, избавиться от него я собиралась чужими руками. Рассказать как?

Подруги кивнули, хотя уже догадывались, что им сейчас предстоит услышать.

– Загодя, еще за месяц до своего бегства, я стала жаловаться Павлу, что меня преследует Шайкин. Он как раз вышел из тюрьмы, и я об этом знала. Он мне позвонил. Так вот, я сделала вид, что очень боюсь Шайкина, который якобы грозится отомстить мне за предательство, а Павлу за то, что он увел меня. Я это повторяла много раз, и наконец мне удалось убедить Павла, что Шайкин после тюрьмы стал совершенным отморозком. Только и думает, как бы отомстить мне и Павлу. А для нагнетания атмосферы, боязни, что вот-вот должно случиться что-то ужасное, я приплела еще и какого-то родственника Галины, который тоже грозился отомстить за ее смерть. В общем, после того как Павел увидел, что меня то ли похитили, то ли убили, да еще получил мое письмо, в котором я его еще раз предупредила, что если со мной что-то случится, он на очереди следующий, Павел смотался из города. В этот самый лесной заказник. Я знала, что он поедет именно туда. Он уже бывал там два или три раза, когда ему грозили серьезные неприятности. И просто поохотиться тоже ездил. Говорил, что это самое надежное место в мире. Никто его там не найдет.

– Но ты решила сделать так, чтобы все люди, которые имели на Павла зуб, нашли бы его именно там, – сказала Инна. – И это ты разослала им анонимные письма с указанием того, где можно найти Павла. Так?

– Да, – согласилась Ангелина. – Я надеялась, что когда они все там соберутся, у кого-то нервы не выдержат и он устроит Павлу несчастный случай на охоте. Вы считаете, что я поступила по отношению к Павлу плохо?

Подруги пожали плечами.

– Но вспомните, скольким людям он причинил горе! – воскликнула Ангелина. – А сейчас я уже боролась за свою собственную жизнь и благополучие своей дочери. Не думаю, чтобы мать Павла смогла хорошо о ней заботиться. А Павел вообще своими детьми не интересуется. Я вам клянусь, что Павел и меня бы рано или поздно убил. Я это точно знаю. Все-таки я ведунья.

– А кому ты послала свои письма? – спросила у Ангелины Мариша. – Постарайся вспомнить и назвать всех.

– Конечно, – кивнула Ангелина. – Во-первых, разумеется, Шайкин. Потом родители Галины, еще я послала письмо матери Оксаны – новой подружки Павла. И Наташе. Сама Наташа после автокатастрофы почти инвалид, но ее брат люто ненавидит Павла. Я надеялась, что он найдет мое письмо или Наташа даст ему прочитать свое.

– И это все? – спросила Инна.

– Все, – кивнула Ангелина.

– Точно?

– Абсолютно, – подтвердила Ангелина.

Инна посмотрела на ноги Ангелины, обутые в тапочки явно никак не меньше сорокового размера, и тяжело вздохнула. Да, на лыжах была явно не Ангелина.

– Ты разослала письма, а сама осталась тут? Ждать результата? – спросила Инна.