Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 7-12) (ЛП)

— Я всё ещё ненавижу его, — выругался Хендрикс.

— Я тоже всё ещё ненавижу его, — пообещала я в ответ.

В этот самый момент Кейн, его отец и Гейдж вошли через задние ворота, сопровождаемые смесью людей Матиаса и людей отсюда. Они были напряжены и расслаблены одновременно, я могла предположить, что они обсуждали политику, ненавидя друг друга, но создавая видимость для всех остальных. Их голоса были тихим шёпотом, скрытым за всеми звуками движения и активности во внутреннем дворе.

— Пора идти, — коротко объявил Хендрикс.

Кейн оглянулся и заметил, что я стою рядом с Хендриксом. Я увидела, как его лицо изменилось и застыло, даже отсюда и на минуту была поражена тем, что я действительно избежала всего этого фиаско, не пострадав и не потеряв для себя что-то очень ценное, например, мою гордость и честность.

— Я тоже так думаю, — быстро согласилась я.

Мы повернулись спиной к Гейджу и его «гостям» и вошли в прохладу здания.

— Десять баксов на то, что Пейдж действительно надерёт тебе задницу за то, что ты ушла, — усмехнулся Хендрикс.

Я ничего не сказала. Как я могла сделать такую ставку? Я знала, что проиграю.

ЭПИЗОД 11: ГЛАВА 03

Пейдж не совсем надрала мне задницу, но с тем же успехом могла бы это сделать, когда посмотрела на меня своими щенячьими глазами, обвинявшими меня в том, что я бросила её.

А я-то думала, что все сидели и беспокоились обо мне!

Больше казалось, что меня обвиняют в том, что всё случилось по моей вине, хотя я знала, что их гнев проистекает из беспокойства и переживаний.

Мы всё ещё жили в комнате для занятий, так как не было времени переехать в наши новые апартаменты. Кинг тусовался с Пейдж, и хотя он не сказал, что рад меня видеть, он улыбнулся мне, когда я вошла в комнату. Так и было.

— Нам нужно поговорить, — заявил Вон после того, как Пейдж закончила читать мне лекцию о том, чтобы я никогда больше не оставалась без Вона или Хендрикса рядом.

Даже восьмилетний ребёнок был умнее меня.

— Мы слегка в заднице.

Мы собрались вокруг Вона в углу скудно обставленной комнаты и сидели тихо, чтобы Вон мог говорить потише, и нас не подслушали люди, проходящие мимо по коридору.

Хендрикс не убирал от меня рук с тех пор, как снова появился Кейн, и Нельсон с Хейли вели себя точно так же. Хейли тоже протянула ладонь и схватила меня за руку, в то время как Пейдж так крепко прижалась к моему бедру, что я подумала, что сейчас упаду.

Итак, они немного разозлились на меня.

Но теперь я чувствовала себя любимой, такой любимой, что моё сердце разрывалось от их привязанности.

Ещё четыре месяца назад у нас с Хейли не было никого, кроме нас самих. И теперь я была так окружена любовью, что не знала, что со всем этим делать, кроме как держаться и никогда, никогда не отпускать это.

Хендрикс откинул мои волосы в сторону и нежно поцеловал меня в затылок. Он глубоко вздохнул и крепче обнял меня. Мы оба были грязными, измученными, и он был весь в крови, но не было места, где я предпочла бы быть больше, нежели в его объятиях.

— Сегодня вечером нам придётся встретиться с Матиасом Алленом. И я понятия не имею, чего от него ожидать. У нас с Гейджем было всего несколько минут, чтобы поговорить во время миссии, но он сказал мне, что Матиас хотел бы, чтобы те из нас, кто был заключён в тюрьму в Колонии, вернулись. Он также хотел бы, чтобы Риган вернулась под его опеку, поскольку технически она тоже была заключена в тюрьму. Гейдж уже сказал ему, что это невозможно, и планирует защитить нас, несмотря ни на что, но Матиас настаивает.

— У него нет никаких реальных полномочий, — напомнил нам Харрисон возбуждённым голосом, который немного дрогнул, заставив его покраснеть. — Он не может заставить вас вернуться туда.

— Ты прав, — согласился Вон. — Но Гейдж должен сыграть аккуратно. Колония лучше оснащена оружием, и их люди действительно обучены. Если они захотят напасть на этот комплекс, представьте себе всех людей, которые погибнут.

— Разве Гейдж не может просто бросить несколько юридических терминов, чтобы Матиас был удовлетворён? — спросила Хейли. — Например, амнистия и юрисдикция. Он мог бы сказать, что мы пришли сюда в поисках убежища, и он даровал его, прежде чем узнал, где мы были.

Мы все уставились на Хейли на мгновение, пока Нельсон не заявил:

— Боже, ты секси.

— Банка ругательств, — Пейдж пошевелила своей маленькой ручкой, словно Нельсон мог тут же достать свой доллар.

— За что? — он притянул Хейли ближе к своей груди и надулся, как ребёнок, через её плечо.

— За слово на букву «с», — очень серьёзно объяснила Пейдж.

— Слово на букву «с»? — Нельсон что-то пробормотал, но мы все думали о том, о чём она могла говорить.

Хейли была первой, кто понял это:

— О, сексуальна.

А затем она подняла руки вверх, сдаваясь, чтобы Пейдж не наказала и её тоже.

— Это не ругательство! — Нельсон чуть не заорал.

— Но это так! — возразила Хейли. — Для восьмилетнего ребёнка это ужасное ругательство. Ты должен ей доллар.

— Предательница, — Нельсон снова надулся.

— В любом случае, — протянул Вон, — вернёмся к более насущному вопросу экстрадиции…

— Прекрасно, — не удержалась Хейли.