Любовь и ярость

Вся эта история Бранчу была крепко не по душе. Ему казалось, что Колт все время витает в облаках, во всяком случае вид у него был какой-то странный. - Знаешь, старина, пойду-ка я лучше с тобой. А то ты еще, чего доброго, пристрелишь кого-нибудь.

Колт нетерпеливо махнул рукой, приказывая ему оставаться на месте, а сам неторопливо двинулся по извилистой тропинке, ведущей к замку.

Бранч проводил его взглядом. Они проделали вдвоем трудный путь и Бранч подозревал, что впереди их ждут крупные неприятности. Услышав, что из Норфолка, Виржиния в Европу отплывает немецкий пароход, они решили отправиться на нем и оказались правы, так они пересекли Атлантику гораздо быстрее, чем пассажиры комфортабельных лайнеров, которые поднимались на борт в Нью-Йорке или Бостоне.

Сойдя с корабля в Саутгемптоне, они успели пересесть на маленькое суденышко, переправились через канал и поездом добрались до Ниццы. Там они купили лошадей и вскоре прибыли в Монако.

Бранч устал, как собака. Но он не винил Колта в том, что тот не жалеет ни его ни себя. Будь он на его месте, Бранч поступил бы точно так же.

Приподняв висевший у входа тяжелый дверной молоток, Колт несколько раз громко постучал. Подождав пару минут, он снова грохнул молотком в тяжелую дубовую дверь.

- Тихо, тихо, уже иду, - донесся из-за неё раздраженный женский голос. Женщина говорила по-французски. Колт в душе в который раз порадовался, что мать когда-то заставляла его учить язык, ведь если бы не это, проникнуть в замок стало бы довольно проблематично.

Дверь широко распахнулась и перед Колтом появилась невысокая женщина средних лет, со следами былой красоты на лице. Но когда Колт заглянул ей в глаза, его невольно передернуло и он со страхом подумал, неужели у неё всегда, даже в молодости, были такие холодные глаза, как два глубоких зеленых озера без капли нежности или теплоты?

А Элейн, застыв на пороге, как статуя, с силой вцепилась в дверной косяк, чтобы не упасть. Ей показалось, что время повернуло вспять. Зажмурившись, она едва слышно выдохнула, - Тревис ...

Колт остолбенел от неожиданности. Неужели это Элейн, тетушка Дани? В свое время отец немало порассказал ему об этой чудовищно злобной женщине. Я его сын, - тихо ответил он, - Колт.

Глаза женщины широко распахнулись от удивления.

- Я сын Тревиса Колтрейна, - терпеливо повторил Колт, - Мне нужно повидаться с Дани. Могу я увидеть ее?

У Элейн перехватило дыхание. Мальчик был копией своего отца: тот же цвет волос - черный, отливающий на солнце синевой, как вороново крыло, и глаза точь-в-точь такие же - цвета светлого серебра с золотистыми искорками.

Она не могла отвести от него глаз. Великолепное, мощное тело, словно боги, собравшись вместе, сговорились создать совершенный образец мужской красоты.

И словно вчера перед её мысленным взором возникла та далекая восхитительная ночь в Кентукки, когда они с Тревисом предавались любви и она была так безумно счастлива, что совсем потеряла голову.

Тогда она крадучись выбралась из постели и убедившись, что в доме все спят, тихонько пробралась в спальню к Тревису. Сбросив с себя одежду, Элейн бесшумно скользнула к нему под одеяло прежде, чем он успел сообразить, что происходит.

И он овладел ею так, как не удавалось ни одному мужчине ни до него, ни после.

Сладостные воспоминания развеялись, как дым, сменившись стыдом и болью, ведь никто никогда не отталкивал её с таким холодным равнодушием, как когда-то Тревис Колтрейн.

А потом он хладнокровно убил единственного человека, который по-настоящему любил её - Стюарта Мейсона.

- Убирайся вон из моего дома, проклятый ублюдок! Мерзкое отродье ...

Она уже замахнулась, чтобы ударить его, но Колт успел перехватить её руку. Он вспомнил о той злобной ненависти, которую эта женщина всегда питала к его отцу. Неужели именно она была причиной всего того, что произошло с ними? Неужели Элейн Барбо через много лет снова попыталась разрушить их счастье?

Женщина дернулась, но он, словно железным кольцом, стиснул её запястье.

- Я никуда не уйду, пока вы не скажете мне, где Дани.

Элейн впилась в него безумным взглядом. Проклятье, если бы он не был так дьявольски красив! Его появление снова воскресило в памяти сладкие и постыдные воспоминания, с которыми она боролась столько лет. Ни одна женщина, которую когда-то любил Тревис Колтрейн, не смогла бы выбросить его из головы, как бы жестоко и бессердечно он не покинул её.

И Элейн не была исключением.

Их взгляды скрестились, спокойный и выжидающий - Колта, и пылающий яростью и обидой - Элейн, и ненависть оскорбленной и покинутой женщины разбилась, словно волна, натолкнувшись на твердую уверенность мужчины.

- Мэм, - мягко произнес он, надеясь успокоить её, - все, что мне нужно - это поговорить с сестрой. Не могли бы вы позвать ее?