Любовь и ярость

Бекки отчаянно замотала головой, недовольная гримаска появилась на прелестном, юном личике. - Нет, тетя Кэнди, оставьте его мне. Колт хорошо меня знает, мы с ним друзья. Ему будет гораздо лучше, если именно я буду ухаживать за ним. Ну, пожалуйста.

Бранч с досадой отвернулся. Он догадался, почему раньше не понял, о ком ему с таким восторгом рассказывал Колт. Как и большинство девушек в заведении, Бекки никогда не пользовалась собственным именем. Ее здесь все называли Бэллой, и когда он был у Кэнди в последний раз, мужчины чуть ли не с утра занимали очередь, чтобы попасть к ней. Бэлла была на редкость привлекательна - молодая, свежая, очаровательная, с ангельски невинным личиком. Мужчины толпой осаждали её. Правда, сам он никогда не старался завоевать её благосклонность, и сейчас был только рад этому. Он давно уже имел у Кэнди пару постоянных приятельниц и очень редко посматривал на кого-то еще. О, дьявольщина, подумал он, мрачно покачав головой, и повезло же ему, что он никогда даже не пытался заигрывать с Бэллой.

Бранч с жалостью посмотрел на все ещё бесчувственного Колта. Он не сомневался, что парень чертовски расстроится, узнав правду о женщине, которую сам считал чистой и невинной, как ангел. И Бранчу захотелось быть как можно дальше отсюда, когда это случится. Внезапно он почувствовал, что ждет - не дождется, когда снова окажется в Силвер Бьют и займется делами на ранчо.

- Послушай, тебе хорошо заплатят за каждый день, что он проведет тут, - направляясь к выходу, пообещал Бранч, - Ты только получше заботься о нем.

Кэнди рассеянно пробормотала, чтобы он не беспокоился, а сама глаз не сводила с озабоченной племянницы. Вдруг, притянув Бекки к себе и заботливо обняв за плечи, она тихо прошептала ей на ухо, - Послушай-ка, нам надо поговорить об этом молодом человеке, но только не здесь, а то мы разбудим его.

Бекки послушно поднялась с колен и последовала за Кэнди наверх, в её комнату. Войдя, Кэнди плотно прикрыла дверь и уселась за прелестный столик в стиле Людовика IV. Достав хрустальный графинчик, она наполнила коньяком два небольших бокала и, протянув один Бекки, опять удобно устроилась в кресле, обитом бархатом чудесного голубого цвета.

- А теперь, - сказала она, чуть пригубив дивный ароматный напиток, давай немного пооткровенничаем, дорогая. Я вижу, ты влюблена в молодого Колтрейна и намерена и дальше крутиться возле него, растравляя душу. Но я уверена, тебе было бы гораздо лучше держаться подальше от него, а ему - от тебя. Пускай за ним присмотрит Лали. А для тебя это добром не кончится.

- Нет! - решительно возразила Бекки, - я должна сама ухаживать за ним.

- А когда он узнает всю правду о тебе? Что тогда будет? Или ты об этом не подумала? - Кэнди подняла брови, - Я помню, что было, когда он был здесь последний раз. Помню, как ты рыдала как сумасшедшая, когда Колт провел ночь с другой женщиной. И это я удержала тебя, не дала броситься за ним, чтобы он навсегда исчез из нашей жизни. Ты сама понимаешь, милая, что из этого ничего не выйдет, и значит, так тому и быть. У тебя в этом городе большое будущее, да и, по-моему, ты уже не раз слышала от других девочек, что нет ничего глупее, чем влюбиться - когда бы это ни случилось. Во всех мужиках есть только одна прелесть - их деньги. Ничего больше. Крепко запомни это. Тогда, может быть, не будешь когда-нибудь страдать из-за разбитого сердца.

Жизненные принципы тетушки давно не были тайной для Бекки. И такая откровенность отнюдь не шокировала её. Она даже в чем-то была согласна с Кэнди, но только до того момента, когда речь заходила о Колте. Бекки вдруг ошеломляюще отчетливо вспомнила те волшебные дни, когда они с Колтом познакомились, а потом, ближе узнав друг друга, стали настоящими друзьями. Это было восхитительное время и, действительно, она плакала навзрыд, узнав, что Колт провел ночь с одной из девушек Кэнди. Единственное, что её немного утешило, это мысль, что она сама разожгла в нем жгучее желание, толкнувшее юношу в постель другой. Тогда она была девственна, и он не хотел лишать её этого сокровища. Она полюбила его за эту деликатность и доброту.

- Бекки!

Вздрогнув, она вскинула глаза на тетку и удивилась неприятному выражению её лица.

- Вспомни, когда ты впервые увидела Колтрейна, ты ведь ещё не была шлюхой. Ты была девочкой с невинными, кроткими глазами, откуда-то из Восточных штатов, которая приехала ко мне, лишившись матери, когда отец остался совсем без денег. Ведь твой отец и понятия не имел, что я - мадам, содержательница борделя, черт тебя побери! Как и все мои прежние знакомые, он был совершенно уверен, что я преподаю в христианской школе для индейских ребятишек. Мне не следовало брать тебя к себе, теперь-то я отлично это понимаю, но, Бог свидетель, я и не думала, что ты тоже займешься этим ремеслом. Ты же знаешь, все произошло случайно.