Любовь и корица

И вот, спустя пять минут самых позорных танцев от нашей команды, в центр зала ворвался этот самый десятиклассник, от которого я никак не могла отвести взгляд. Такое чувство, что он растворялся в зажигательной песне The Time[1]; его движения были настолько свободными и ловкими, что у меня пересохло в горле. Все вокруг начали громко верещать, поддерживая его. Даже наша команда взорвалась бурными аплодисментами, а мистер Харрисон поспешил укоризненно помахать нам указательным пальцем, мол что вы, балбесы, делаете!

– Какой же он классный! – закричала Ненси, прыгая на месте.

– Не то слово! – подхватила я, улыбаясь до самых ушей.

– Эй! «Бойцы в подгузниках»! – снова пригрозил нам мистер Харрисон. – Это ведь наш соперник!

– Да плевать! Он же просто офигенный парень! – ответил ему кто-то позади нас.

– Мы проигрываем! – нахмурился он, пробегая по нашим лицам озадаченными глазами. – Соберитесь!

– Боже, как будто за это соревнование он получит золотую медаль! – пробубнила Ненси мне в ухо.

– Так, Дейзи Джонс, вперед! – вдруг заявил он, подзывая к себе рукой.

– Что?! Нет!

– Иди в бой, боец!

– Кошмарная тавтология, мистер Харрисон! – буркнула я в ответ. – Не пойду!

– Кому сказал?! Живо в центр!

– Мистер Харрисон, пожалуйста, не надо! – Я чувствовала, как краснею до самых ушей. – Я не пойду! Глядите, Лора хочет!

Моя одноклассница с короткой стрижкой покрутила у виска указательным пальцем и отрицательно замотала головой. С мольбой я оглядела всех в нашей «команде», но никто не пожелал вызваться вместо меня. Даже преподаватели, которым явно уже просто лень двигаться.

– Прости, но я позориться не хочу, – виновато пожала плечами Ненси.

– Дейзи! Вперед, я сказал! – снова закричал мистер Харрисон, хватая меня за руку. И перед тем, как вытолкнуть в центр зала, добавил: – Покажи им, где раки зимуют!

С трудом проглотив скопившуюся слюну, я с ужасом таращилась на лица старшеклассников, что снова известным всем жестом показывали свое отношение как ко мне, так и к нашей команде неудачников. Мне нравились песни Леди Гаги, но сейчас Judas казалась самой жуткой композицией из всех, что я слышала. Я ведь и понятия не имела, что можно сделать со своим телом, чтобы попадать в такой бешеный ритм.

– Фу! – закричала Холли, и её хором подхватили все наши соперники. – Неудачники!

Я подумала, как сильно ненавижу эту высокомерную, вульгарную и глупую выскочку. Оглядев её озлобленным взглядом, я пыталась вспомнить, какие примерно были танцы в клипе на эту песню.

И вот, я неряшливо взмахнула рукой (как зомби!), потом резко двинулась в сторону и сделала выброс ногой. И так, кажется, без конца.

Ну… Пока диджей не выключил музыку и не сказал мне остановиться.

2

– Дейзи, дорогая! Как погуляли? Весело было? – с воодушевлением интересовалась мама, повернув ко мне голову. Когда я зашла в дом, она сидела на мягком диване перед телевизором, а бабушка что-то перемешивала в парящей кастрюле.

Самой большой комнатой в нашем доме была кухня-гостиная. После собственной спальни, это было моим вторым самым любимым и теплым местом.

– Президент школы назвал меня вождем дикого племени, – ответила я, с трудом доставив свое уставшее тело к холодильнику.

– Это ещё почему? – с вызовом спросила бабушка, отправляя нарезанные дольки болгарского перца в стеклянную миску.

– Потому что своим диким танцем я пыталась открыть ворота в Апокалипсис, что ждет нас в следующем году. Можно мне сменить школу?

Мама весело захохотала, а бабушка сообщила, что через двадцать минут ужин будет готов. Достав из холодильника творожный сырок, я поднялась в свою комнату, чтобы снять с себя наряд, в котором несколько минут назад опозорилась на глазах у всей школы.

Включив свет в спальне, я закрыла дверь, чувствуя себя самой неуклюжей неудачницей уходящего года. Когда мои «дикие» танцы закончились, Молли едва могла успокоиться, чтобы сказать мне хоть что-то внятное. От смеха умирали все, кроме меня. А Ненси даже очки надела, чтобы лучше видеть мое унижение.

Не знаю, что на меня нашло и почему скромная Дейзи исчезла, когда я в ней так сильно нуждалась. Будь она на своем месте, я бы просто сбежала, или притворилась, что потеряла сознание. Но стоило только увидеть эту наглую физиономию Холли, которую боготворили все в нашей школе, как мое тело стало выдавать такие пируэты, от которых теперь я заливалась обжигающей краской стыда.

И что же я хотела показать этими глупыми плясками? Да я ведь была похожа на настоящую шимпанзе, которую туристы угощают всякими фруктами, а та радуется, как сумасшедшая. Боже, какой позор!

И чтобы еще сильнее убедиться в собственной глупости, я встала напротив своего большого зеркала и начала повторять движения, которые делала в зале. Да я же королева неуклюжести, отвращающей угловатости и самой плоской задницы на свете!

Только не плакать! Этого мне еще не хватало.

Закрыв глаза, я глубоко вздохнула. За две недели зимних каникул мое позорное выступление определенно забудется, я уверена. Никому и в голову не придет вспоминать об этих танцах, встретив меня в коридоре.