Любовь и криминал

— Был бы трезвым, не допустил бы такого. Я даже крикнул, чтобы остановились. Ну что там, только пятки засверкали. Забрали мы чужие вещи и отнесли в общежитие. Часть похищенного продали на Тишинском рынке. Кое-что подошло ребятам. Отдали бесплатно. Кто-то стукнул куда надо о нашей щедрости. Скорее всего, тот, кому ничего не досталось. Как вывод: на четвёртом курсе учиться не довелось. Приговор — шесть лет лишения свободы. На зоне познакомился с Машинистом — Юрой Ромкиным. Он тогда был смотрящим в нашем бараке. Между ним и другим пацаном, который верховодил в «семье» кавказцев, возник конфликт. (В лагере стараются жить «семьями». Так легче срок мотать.) Я помог Машинисту избавиться от наглеца, пытавшегося захватить власть в отряде. Был опасный момент. Ты, наверно, заметила у меня шрам на левом плече? Вот остался на память от выигранной борьбы. Соперника Машиниста после карцера в итоге перевели в другой отряд, а потом и вообще он исчез из лагеря. Всё стало разруливаться по понятиям. Машинист в целом порядочный пацан. Я ему многим обязан.

— Георгий, ты отклонился от темы. Почему таинственно куда-то исчез?

— Об этом исчезновении тоже расскажу. Дело в том, что недели за две-три до поездки к тебе на дачу я в последний раз отметился в уголовно-исполнительной инспекции. Срок, на который я был условно-досрочно освобождён, закончился. У Марка в этот же день был день рождения. С Марком и Розой пошли в ресторан в городке, где они жили. Отмечали наши праздники. Я танцевал с одной дамой. Вдруг появился какой-то пьяный фофан и начал качать права, что это его женщина и чтобы я к ней не подходил. Для острастки треснул меня по печени. Очень больно, так что в голове помутилось. Я ему пару раз врезал с обеих рук. Но, наверно, слабо. Подскочил Марк — и давай его мутузить ногами. Он кикбоксёр в прошлом. Так отбуцкал, что этот фофан без сознания разлёгся на полу. Потом оказалось, что конфликт у нас был с ментом. Мы убежали. Уголовное дело было заведено. Нас объявили в розыск. Вот поэтому Марк и Роза с удовольствием у тебя на даче зависли. Машинист перед поездкой к тебе на дачу попросил меня организовать твоё неприличное фотографирование. Он мне обещал дать денег, для того чтобы я уехал подальше и не отсвечивал. Я отсиживался в соседней с Московской области. Сейчас дела нет. Сгорело. Мента уволили. Машинист на зоне сидит, свою десяточку мотает. Прости меня, если можешь. Не хотел я тебя фотографировать в постели. Тебе от этих фоток какие-нибудь неприятности были?

— Нет, неприятностей не было. Где сейчас Марк и Роза? Тоже, как и ты, провалились куда-то? — Наталья сдержалась и ничего о судьбе фотографий не сказала.

— Они тоже залегли где-то на дно. Машинист обещал после фотографирования тебя отправить их куда-то подальше с ментовских глаз.

— Может быть, это неприятный вопрос для тебя, но женское любопытство не даёт мне покоя. Хочу из первых уст узнать: как отбывают срок в заключении? Если это для тебя сложно, то не надо исповедоваться.

— Рассказать тебе я всё могу. Как говорил Высоцкий, первый срок я отбывал в утробе. Ничего хорошего там нет. Как тебе уже говорил, вначале были непонятки с одним перцем и его «семьёй». Уладили. Сразу по прибытии меня как студента направили работать на пилораму. Обрезную доску гнали. Потом, когда я сдружился с Машинистом (он был смотрящим в бараке), меня опять же как студента перевели на работу в библиотеку. Учебники мне с воли прислали. Скажу честно, время для занятий было. Вот даже когда от розыска прятался, курсы по английскому языку по интернету смотрел. С хавкой на зоне проблем не было, несмотря на то что передачи ко мне приходили редко. Друзья студенты, в основном с одной со мной группы, какие остались на воле, сами посылок ждали от родственников, но летом, когда они где-нибудь калымили, то сала и колбасы копчёной подбрасывали. По мере укрепления отношений с Машинистом с питанием всё становилось лучше. Он и блатные из его окружения не голодали, даже выпить у них всегда было. Однако Север есть Север. Зубы почти все не в драке потерял. Вот сейчас вставлю импланты, будут зубки как у артиста. Надоело с железяками.

— Ты прав, с железными зубами у тебя очень суровый вид. Я недавно по интернету ролик смотрела. В ролике показали, как отбывают наказание заключённые в колонии на юге Урала. Там руководство колонии организовало тяжёлый труд на подпольных предприятиях и поборы с осуждённых. Сумма поборов с заключённых для начальства колонии составляла более миллиона рублей ежемесячно. Плюс доходы от продажи продукции с подпольных предприятий: хорошей мебели и сувениров.

— В колонии, где я отбывал срок, поборов не было. Однако все, кто получал посылки, делились со смотрящим по бараку, то есть с Машинистом. Сидел я не очень долго. На волю вышел по УДО (условно-досрочное освобождение). Снова Машинист помог.

— Чем в настоящее время занимаешься?