Любовь и немного больше. Принципы отношений для пар, которые стремятся к близости и взаимопониманию в современном мире

Прошло двадцать лет, но Эбби и Дейв все еще живут как в колледже. Хотя Дейв теперь работает в консалтинге, а у Эбби более высокая и должность, и зарплата (она CEO в международной организации), она все равно делает все и за себя, и за него. Эбби говорит: «Я гендиректор. Я главный кормилец в семье. Но, кроме этого, я должна заниматься ребенком и всеми домашними делами. Он лежит на диване, а я тащу на себе все, будучи на восьмом месяце беременности, и он даже не предлагает помочь. Хотя я, в общем-то, и не прошу. Потому что, если я потребую от него помощи, я должна быть готова к тому, что наш брак на этом и закончится. А это не самая приятная перспектива».

Сразу видно, в чем проблема такого расклада. Дома Эбби занимается тем же, чем занимались жены в 1950-х годах: все заботы по ведению хозяйства и воспитанию детей ложатся на нее. Но в отличие от образцовых домохозяек в нарядных фартучках, она еще и работает по шестьдесят-семьдесят часов в неделю и занимает пост руководителя крупной компании. Это значит, что она воюет сразу на двух фронтах, в то время как ее муж тратит свое свободное время на просмотр сериала «Во все тяжкие»[14].

Мы заметили разочарование и напряжение в голосе Эбби. В какой-то момент она призналась: «Мой муж безнадежен. У меня все схвачено, я могу найти выход из любой ситуации, так что даже не знаю, зачем он мне нужен».

Не все пары живут в такой крайней форме неравенства. Однако недавние исследования показывают, что по количеству времени, вложенному в домашние заботы, большинство гетеросексуальных пар далеки от равноправия. Исследовательский центр Пью, к примеру, сообщает, что среднестатистический отец сейчас тратит около восьми часов на детей и около десяти часов на бытовые хлопоты каждую неделю. Среднестатистическая мама, напротив, тратит четырнадцать часов на детей и восемнадцать часов на дом каждую неделю[15]. Хотя разрыв между вкладом мужчин и женщин постепенно сокращается, женщины все равно делают больше.

Скрытые пережитки модели 80/20

Неравенство в браке Эбби и Дейва бросается в глаза. Но так бывает не всегда. Многие самые катастрофические формы неравенства вообще незаметны. Их сложно разглядеть, но они разрушают всякие попытки добиться равенства в браке.

Эта скрытая форма неравенства касается не времени, которое супруги тратят на дом и детей. Она касается ментальной и эмоциональной энергии, которую супруги вкладывают в подобные занятия. Это важная разница, потому что большинство бытовых задач не так сложно выполнить. К примеру, совсем несложно заплатить за мобильный телефон. Несложно продлить срок действия водительского удостоверения. Не нужно иметь докторскую степень по психологии, чтобы понять, как забрать своего ребенка с автобусной остановки.

Однако за миллионом совершенно тривиальных задач повседневной жизни скрывается то, что действительно трудно: ментальная и эмоциональная нагрузка, необходимая, чтобы обеспечить выполнение всех этих дел. Оказывается, намного сложнее каждый месяц напоминать мужу заплатить за телефон и получать порцию раздражения, которое вы оба испытываете в такие моменты, чем выполнить саму задачу, то есть заплатить за телефон. Намного сложнее убедиться, что вы учли все потребности гостей в безглютеновой, кето- и веганской пище на предстоящем званом обеде, чем приготовить тофу и салат. Помнить об этих повседневных задачах, организовывать их и управлять их внутренним напряжением – это ментальная и эмоциональная работа. Выполнение же их, напротив, – почти что машинальная форма физического труда.

На первый взгляд, это очевидно. Но тут есть тонкая разница, которая до недавнего времени ускользала от внимания даже умнейших специалистов в области психологии и социологии. Когда все больше и больше женщин влилось в ряды рабочей силы, исследователи увидели, что бытовое неравенство не ограничивается временем, потраченным на физический труд, связанный с домашними заботами. Они заметили, что даже когда мужчины и женщины уделяют домашним обязанностям одинаковое количество часов, все равно что-то неладно: женщины продолжают играть роль «главного организатора и ответственного лица»[16].

Социолог из Калифорнийского университета в Беркли Арли Хокшилд решила, что пора придумать название для этой невидимой формы работы, и предложила «эмоциональный труд»[17]. Мы спросили у нее о разнице между эмоциональным трудом и другими типами работы. Она объяснила так: «Эмоциональный труд ложится на того человека, который берет на себя связанное с ним напряжение, осознаёт проблему и считает себя ответственным за ее решение».