Любовь и ненависть

Не успел я выйти через узкую трещину в скалистой породе, как кто-то сбоку с такой силой ударил меня в плечо, что я едва устоял на ногах — поганец все же услышал мои осторожные шаги сзади. Удар был явно направлен в голову, и спас меня только защитный рефлекс: почувствовав, что на меня замахнулись, я отклонился чуть в сторону. Вслед за первым посыпались другие удары; в темноте, не разбирая, били куда попало. Я хватал чьи-то липкие руки, выкручивал, ломал и стискивал их, так что только кости трещали… Снова удар — теперь уже мечом, — который глубоко рассек мне кожу на голове. На губах я чувствовал солоноватый вкус крови. Отпрыгнув назад, я вырвался, побежал в сторону, вокруг стояла какая-то непонятная тишина — не стреляют из своих громких карабинов — не хотят привлекать внимания ардорцев преждевременно. Недалеко услышал ржание лошадей. Мне надо торопиться, Владычицу сейчас увезут. Мои глаза понемногу начали привыкать к темноте, и я смог различить приближаюшиеся многочисленные фигуры; в плотном, туманном воздухе они выглядели огромными и расплывчатыми. Удар по голове ослабил меня. Чтобы скрыться от своих преследователей, я ринулся вниз с оврага. Добежав до края, я прыгнул вниз. Летел недалеко. Меня остановил толчок — упал на какие-то кусты… Схватившись за ветки, я попробовал подтянуться. И хотя мне казалось, что я не терял сознания, сейчас я понял, что какое-то время, после того как упал, я пролежал в забытьи.

Мои преследователи, в темноте ошибочно решив, что овраг глубокий, решили, что я разбился, ушли. Надо торопиться. Госпожу увезли…

Ко мне вернулась ясность мысли, и, хотя я потерял много крови, вспыхнувшая во мне ярость придала мне почти невероятную силу. Сейчас я был готов к любой схватке, и, как всегда в минуту острой опасности, мной овладело полнейшее спокойствие, делавшее меня глухим и слепым ко всему, что не вмело прямого отношения к этой опасности. Медленно приподнявшись, я огляделся. Уже утро. Как далеко они ушли, на сколько часов опередили меня? Они на лошадях, у них есть еда и оружие. У меня нет ничего. По хорошему, надо бы вернуться и призвать людей на помощь. Пока думал, ноги уже несли меня прочь от пещеры, глаза отыскивали следы. Нет времени возвращаться, пока дойду, пока объясню, потеряю драгоценные часы.

Погоня, в которую я пустился потребует от меня огромного напряжения сил, потому что похитители ушли на много часов раньше, а они тоже будут спешить…Мои мысли прервал неимоверной силы взрыв, еще один. Казалось, вся земля под моими ногами вздрогнула. Скала вдруг разорвалась в замерзшей выси, брызнула огнем и оглушительно ударила по ушам эхом. Я зашатался. Шиара! Я должен бежать к ней! Что с ней, с моей любимой? Замер, кручу головой, как болванчик — туда, туда, к ней, или к Госпоже Владыки. Рана в голове пульсировала, побежал вглубь предгорий. Если Шиара жива, ей помогут, в Поселении есть целители, если нет, я оплачу ее позже, надо спасать Владычицу…

В залитом светом лесу бесшумно скольжу, пробираясь между деревьями. Я четко вижу след, оставленный конным отрядом. Мне, жителю предгорий, не страшны ни заросли кустарника, ни могучие корни, ни преграды из переплетенных ветвей и густой листвы. Я ловко преодолеваю все препятствия, пробиваюсь через плотную стену, которую лес и горы воздвигают перед человеком, ничто не может остановить меня на пути, ничто не может нарушить ровный ритм моего бега.

Тот, кто ведет этот отряд, отлично разбирается в местности, знает как обходить многочисленные мины и ловушки, как ардорские, так и креландские. Куда они везут Госпожу? В Осгилиан? Вряд ли, ее не убили сразу, они знают, что она обладает одним из самых бесценных сокровищ этого мира — ребенком Владыки. Они будут стараться вывезти ее из Ардора, передать ее императору Дарко. У меня сердце сжимается от страха. Я должен успеть.

Единственный выход из Ардора теперь только через море. Они идут к Хадгарским воротам.

Их задача выйти из предгорий, пересечь холмистую равнину, углубиться в северные предгорья, удобнее всего пройти вдоль Баздакского хребта и выйти к Медвежьему Зубу, там они смогут сесть на корабль.

Это долгие дни пути, наполненные лишений и трудной дороги. О чем эти идиоты думают. Мира и дня не может провести без подпитки целителя, ей надо лежать постоянно! Пятый месяц беременности! Она не перенесет тягот пути! У меня скрутило живот от ужаса. Задрожали колени. Я должен торопиться. Ради Владыки, ради своего народа, ради друга, ради мелкой, какой бы противной она ни была…

Я превосходно знаю местность, наизусть помню карты, держу в памяти все необходимые сведения, касающиеся троп, перевалов, доступных проходов как зимой, так и во время распутицы. Я вижу, они выбирают дорогу, легкую для лошадей, что позволяет им передвигаться быстро — очень быстро, я пойду напрямик, они обходят скалистые горы, я прыгаю с камня на камень. Только бы не упасть. Передо мной желто-зеленый массив мрачного леса, ломаная линия высоких гор над ним и кругом, насколько хватает глаз, блестящая гладь озера.