Любовь и Ненависть

Кто же, задавался вопросом Вольтер, придумал все это? Несчастные страдальцы рассказывали, что во время такой дикой пытки пот с их тел катил градом и покрывал каменный пол.

Может такая светлая идея исходить от Бога? От этого жестокого Бога, который, несмотря на то что уже приговорил всех нас к смерти, продолжает подвергать своих рабов изощренным пыткам? Правда, он прибегает к методам попроще: к камешкам, образующимся в почках и в мочевом пузыре, к подагре, к завороту кишок, к водянке, к раку — короче говоря, он мучит нас сильнее любого жестокого палача.

Как это ни ужасно, но нельзя не признать, что Бог учит нас жестокости. Не верите? Святотатство — обвинять Бога в пытках людей? Ну, если Он так добр к нам, то почему не уничтожает зло, почему не заставляет нас быть добрыми друг к другу!

Пятнадцать лет подряд каждые две недели Вольтер публиковал свои памфлеты, направленные против угнетателей человеческого разума. В Женеве, Лионе, Париже и Лондоне их жадно переписывали, переводили и печатали. Издатели имели от этого огромные деньги. Многие распространяли вольтеровские памфлеты бесплатно. Поэтому

нередко какой-нибудь работяга находил их возле двери своего дома. Домашние хозяйки обнаруживали их в сумках. Гулявшие — на скамьях в парках.

Власти, расследовавшие это дело, выяснили, например, что один джентльмен заплатил какому-то юноше-подмастерью несколько монет, чтобы тот раздавал эти памфлеты на улице.

Эти брошюрки были очень похожи то на небольшие катехизисы[223], и тогда их разносили по школам, то на сборники псалмов[224] или церковных гимнов, тогда они появлялись в храмах.

Что? Их содержание нужно заклеймить? Нет, вы только взгляните на заголовки: «Серьезные мысли о Боге», «Евангелие на каждый день», «Письмо о земле обетованной», «Проповеди преподобного Жака Россета»…

А имена авторов! Архиепископ Кентерберийский. Преподобный отец Л'Эскарботье. Пастор Губсторф. Церковник.

Все это принадлежит Вольтеру? И все это ужасно антихристианское? Почему в таком случае не арестовать его? Он отрицает свое авторство? Тогда заставить его признаться. Устройте ему пытку! Пусть во всем сознается!

Священнослужители брызгали от ярости слюной. Но что можно было сделать с человеком, владевшим четырьмя поместьями в двух странах? Он, словно лиса, бегущая по четырем бороздам, почувствовав опасность, мог прошмыгнуть мимо в любом направлении.

К тому же этот человек никогда ничего не подписывает своим настоящим именем, он может поклясться на Библии, что невиновен. Нет, это не он написал свой знаменитый «Катехизис честного человека»! Честного человека! Обратите на это внимание! Смотрите, на титульном листе он, не испытывая никаких угрызений совести, ставит три буквы: Ж.-Ж. Р., инициалы своего великого соперника Жан-Жака Руссо.

Вольтер не первый раз отрекался от своего авторства. Он был очень осмотрительным в этом плане. Однажды один из его лучших друзей, когда они были вдвоем в тюремной камере, стал утверждать, что Вольтер — автор «Философского словаря». Тот возмущенно закричал:

— Лжец! Я — автор такой порочной книжки? Это самая чудовищная компиляция, которую я только встречал! Возьмите ваши обвинения обратно!

Его друг, смеясь, ответил:

— Да ладно, ладно, мой дорогой Вольтер! Мы же здесь одни. Что вы от меня скрываете?

— Неужели вы думаете, что это пустяк? Шутка? — напустился на него Вольтер. — Вы считаете, что можете заниматься со мной трюкачеством? Ну а что, если я скажу, что автор этого сочинения не я, а вы? Да, да: вы написали эту отвратительную книгу!

— Погодите, погодите, дорогой мой Вольтер, это же несерьезно!

— Несерьезно? Погодите, покуда я не сообщу о вашем авторстве властям. И предоставлю им доказательства! А пока ждите своего ареста. Скоро вас предадут пыткам, конфискуют вашу собственность. Подождите, покуда… Ха-ха! Вы уже, кажется, побледнели? Вы дрожите! Вам уже не по себе!

Действительно, дело это далеко не пустяковое. Для осуществления таких угроз потребовался бы всего один слуга, который якобы подслушал их беседу. Слуга-осведомитель. Больше ничего.

А вот другой пример. В центре небольшого кладбища рядом с его церковью в фернейском поместье стоял прогнивший деревянный крест с распятием. Какое прекрасное зрелище для его старых глаз! Христос, умирающий на кресте, на гниющем дереве. Это было напоминаем всем живым о смерти и тлене. При постройке церкви Вольтер как-то бросил рабочим: «Уберите эту старую виселицу!» Его замечание подслушала одна старуха портниха. И все началось! Старуха немедленно побежала к своему священнику в Моэнсе и рассказала обо всем, а тот поднял ужасный шум.

— Святотатство! — заорал он. — Святотатство! Кто посмел назвать крест виселицей? (Хотя для древних римлян это так и было.)

Он помчался в Ферней, чтобы убедить местного викария в том, что его церковь осквернена. А тот поставил на ноги весь приход.

Их Господь оскорблен! Оскорблен на Своем кресте! Что же это сулит их округе — какие бедствия, какой мор?