Любовь и ненависть (ЛП)

— Мы учились в одном классе в школе. И я был, ну, немного ботаником, из-за чего надо мной часто издевались. Мэгги всегда была остра на язык и популярна, так что никто никогда с ней не связывался. Ещё в третьем классе и до конца средней школы она взяла на себя обязанность быть моим защитником.

Я нахмурилась.

— Я этого не знала.

Я порылась в своих воспоминаниях в поисках Грега, но он не фигурировал ни в одном из них.

— Я не помню вас до того, как уехала из Боулдера.

— Потому что я поехал учиться в Бостон, а затем практиковал там, пока не умер мой отец. Когда Хит позвонил и спросил, не хочу ли я вернуться домой, вы с мамой уже год как не жили здесь.

Он сложил пальцы домиком.

— Я был убит горем, когда услышал… о её смерти.

У меня в горле появилось ощущение, будто кто-то захлопнул там подъёмный мост.

— Да.

Я на мгновение прикрыла веки, медленно вдохнула, а затем, почувствовав, что я снова взяла себя в руки, открыла глаза.

— Мы можем уже покончить с этим?

— Да. Конечно. Прости.

— Не извиняйтесь. Я люблю слушать истории о ней. И знать, что маленькие кусочки её жизни продолжают жить в сердцах и умах других людей. Это самое близкое к тому, чтобы вернуть её, — мой голос дрогнул. — И со временем становится легче, так ведь?

Я нацепила улыбку, чтобы заставить свои губы перестать дрожать, и чтобы Грег перестал смотреть на меня так, как будто я вот-вот развалюсь на части.

— Так и есть.

Он скользнул своей рукой по моей руке и сжал мои пальцы, после чего взял шприц. Когда он набрал в него раствор, стук, угрожавший обрушить мою дверь, заставил Грега обернуться.

Я же не обернулась, потому что знала, кто был причиной этого стука. Мой пупок натянулся, точно рыболовный узел.

Я встала и впустила Августа. Когда он руками схватил меня за плечи, я подумала, что он собирается встряхнуть меня, но он просто стоял и лихорадочно осматривал моё тело, раздувая ноздри, как будто хотел вдохнуть мой запах… Убедиться, что он всё ещё у меня есть.

— Ты ещё не приняла его.

Он так сильно задыхался, что я заподозрила, что он бежал от своего дома до моего. Его безумные глаза осмотрели квартиру и остановились на принадлежностях, разложенных на столе. Он убрал пальцы с моих плеч так внезапно, что я чуть не упала вперёд.

— Грег, ты можешь всё это убрать? Несс не будет с этим экспериментировать.

— Август!

Удивление заставило меня произнести его имя громче, чем я намеревалась.

— Что? — рявкнул он.

— Ты не можешь просто врываться сюда и принимать решения за меня.

Он шагнул ближе на один шаг, хотя нас и так разделяло небольшое расстояние.

— Ты не будешь впрыскивать себе этот долбаный яд, чтобы проверить какую-то теорию.

Я упёрла руки в бока.

— Силлин — это не яд.

— Он портит наш ген оборотня, Несс. Это яд! Спроси Грега, если не веришь мне.

— Август прав, — сказал Грег. — Это не смертельно, но это вредно для тебя.

— Я осознаю риски…

— Уверена?

Тон Августа был таким резким, что заставил меня моргнуть.

— Потому что лично я ничего не знаю об этих рисках. И я сомневаюсь, что Грег знает, так как никто никогда не принимал такую большую дозу.

— Морган принимала и она всё ещё жива. И она стала Альфой.

На его челюсти дрогнул нерв.

— Что, если она солгала тебе?

— Солгала мне?

— Чтобы ты отравила себя.

— Она не хочет моей смерти.

— Откуда ты это знаешь?

— Август, ты сейчас ведёшь себя совершенно нерационально.

— Потому что мне не всё равно! Мне не всё равно, что с тобой случится, несмотря на то, что всем остальным в этой дурацкой стае, похоже, плевать.

Между нами повисла тишина, густая, как снег, отчего воздух, казалось, потерял несколько градусов тепла.

— Грег сказал, что худший сценарий развития событий — это повреждение моего гена на неопределённый срок.

Я не хотела стать полуволком, но это было лучше, чем дать Лиаму умереть, потому что, хотя никто и не говорил об этом вслух, если бы у Морган было преимущество перед нами, полученное обманным путём, и мы бы не выяснили, что это было, она выиграла бы дуэль.

— Не совсем так, Несс. Я сказал, что не знаю. Это может необратимо повредить твой ген, твои чувства, твою парную связь.

На его последней фразе лицо Августа исказила боль. Он пытался скрыть это, отвернувшись от меня, но я это заметила.

— Тот побочный эффект, из-за которого ты превратишься в полуволка, может сохраниться навсегда, — добавил Грег.

— Я понимаю, — сказала я, и в то же время Август сказал:

— Я сделаю это, — а затем добавил. — Мне понадобится такая же дозировка?

Мои руки соскользнули с моих бёдер.

— Август, нет.

— Не совсем, но, честно говоря, — сказал Грег, — я бы предпочёл вколоть эту дозу тебе, а не ей. Это всё равно повлияет на тебя, но ты, скорее всего, переработаешь её быстрее.

— Нет!

Когда Август направился к стулу, я ухватилась пальцами за его предплечье.

— Я не согласна с этим! Я не хочу, чтобы ты экспериментировал на себе, — мой голос прозвучал так слабо.

Его губы изогнулись, но он не произнёс ни слова в течение целых десяти ударов сердца.

— Каждый должен внести свой вклад в жизнь стаи. Это мой вклад.