Любовь и прочие яды

Парень на мгновение замер, словно задумался, а потом молча полез в карман, чтобы продемонстрировать маленький гладкий синий камушек в латунной оправе на длинной цепочке.

– А, гемма телепорта, – разочарованно вздохнул преподаватель. – Это многое объясняет. А тут у вас ошибка, Лагерра. Кто же так соединяет материалы? – Он ткнул пальцем в латунную нить. – Вся магия будет обходить блок с заклятием по пути наименьшего сопротивления. Ладно Руэда, он первый раз на моих парах. Но вы-то, Лагерра! Сколько можно допускать одни и те же ошибки?

«Сколько нужно, столько и можно», – хотелось огрызнуться мне, но я героически промолчала, молясь, чтобы семинар наконец-то подошел к концу.

– Напишите мне реферат по свойствам латунной нити к следующему занятию, – припечатал магистр, когда я уже подумала, что самое страшное позади.

Хотела оказать посильное сопротивление этому издевательству над бедной девушкой, но магистр Иви отвернулся и уже забыл обо мне:

– Урок окончен!

К нам мгновенно подскочили одногруппники и наперебой начали просить Винсента показать гемму телепорта. Я благополучно сбежала из лаборатории, оставив парня на растерзание фанатам, однако не успела преодолеть коридор, как Руэда меня догнал.

– Знаешь, что самое интересное? – без предисловия сказал парень, как будто мы что-то обсуждали. Или хотя бы вообще говорили друг с другом.

Я непонимающе уставилась на Винсента, а тот ловко перехватил мою сумку, забросил себе на плечо и припечатал:

– В моей гемме сейчас ни капли магии. И вот вопрос, Хель. Что же фонило в кабинете?

– Не понимаю, о чем ты, – как можно более равнодушно ответила я.

Руэда хмыкнул, но спорить не стал и зашагал на следующее занятие.

– И отдай мне сумку! – потребовала я.

– Отдам, – легко согласился Винсент, – как дойдем до кабинета.

От такого ответа я сбилась с шага. Это что тут вообще происходит?

* * *

Для дополнительных занятий с Винсентом я облюбовала аудиторию, которой почти никто и никогда не пользовался: она была несуразного размера, вытянутой формы и находилась вдалеке от оживленных коридоров. В общем, то, что нужно для тайных сообществ, запрещенных экспериментов и репетиторства.

– Чем занимаешься? – спросил Руэда, заглядывая мне через плечо.

– Страдаю, – тяжело вздохнула в ответ.

– Над этим? – хмыкнул парень.

– Угу. – Я закрыла брошюрку по бестиологии, чтобы достать свой конспект лекций по пассивной защите для нашего урока, но Винсент как-то ловко выдернул бестиарий из-под моего локтя и начал быстро листать.

– Отдай, – вяло потребовала я.

Руэда внимательно пролистал мой трофей и лишь после этого вернул.

– Могу помочь.

– С чем? – не поняла я, забирая лекции.

– С бестиарием.

– Но это же пассивная магия. – Я начала раскладывать материалы к нашему уроку.

– Да без разницы. Удивительно, но вас учат, как все устроено, чтобы повысить выживаемость в случае столкновения с настоящими магами.

– Нас же готовят к реальным боевым действиям, – пожала я плечами. – Пытаются, точнее. Но ты же понимаешь, что ни один нормальный маг даже не заметит на своем пути мага без магии?

У Руэды как-то странно сверкнули глаза. На долю мгновения мне показалось, что я его оскорбила, как будто из нас двоих тут недомаг не я, а он. Но парень отвел взгляд, пожал плечами и совершенно буднично сообщил:

– В реальных боевых действиях все иначе. Жесткая субординация, нарушать которую опасно. Даже если хочется начистить рожу командиру.

– А ты участвовал в настоящих боях? – искренне удивилась я. Но так, без должного придыхания. Винсент аж подозрительно на меня покосился. Конечно, привык, наверное, что девушки ахают и падают в обморок при фразе «реальные боевые действия». Но у меня куча старших братьев, которые частенько травили байки о том о сем… Меня этой ерундой вообще не пронять!

– Разумеется, участвовал. У нас же практика в разных… интересных местах.

Не дождавшись от меня восторженных возгласов, Руэда спросил:

– Так как, имеются вопросы по бестиарию?

О, вопросы имелись, да еще какие!

– Как выглядит подпеньковый выползень?

– Это что-то вроде мохнатой змеи, метров десять в длину.

Меня передернуло.

– То есть правильный ответ – четыре клыка? – уточнила я, вспоминая вопрос задания.

– Восемь, – невозмутимо ответил Винсент. – По два сверху и снизу.

– Гадость какая… – пробормотала я.

– О нет, по сравнению с большинством магической живности этот еще ничего. Вот двурогий кролик – это действительно премерзкое создание.

Тут я, конечно, не удержалась от вопроса:

– Почему?

– Ну… – Руэда развалился на стуле напротив меня. – Представь рогатого кролика размером с этот стол, плюющегося ядом отсюда и до дальней стены.

– Впечатляет, – согласилась я.

– Весьма. Особенно когда скачет на тебя тараном, – ухмыльнулся парень.

– Но про него вроде вопросов не было, – задумалась я.

– Был. Вопрос «У кого наибольшая зона поражения?» с вариантами ответов. Вот что ты выбрала?

– Винсент, я тыкала наугад, – рассмеялась в ответ. – Я ведь о магической живности имею весьма поверхностное представление.

Что удавалось уловить из рассказов братьев, когда маменька на нас не шикала.