Любовь и секс. Энциклопедия для супругов и любовников

Моя пациентка Рая рассказывала: “Когда я еще была аспиранткой, мне очень нравился мой руководитель Валерий Михайлович — этакий вальяжный мужчина с благородной сединой и умными, ироничными глазами. Он всем сотрудницам говорил шутливые комплименты, и мы все его обожали. Валерий Михайлович мне часто снился, а, проснувшись, я вставала не сразу, лежала с закрытыми глазами, додумывая продолжение своего сна, — как он меня нежно гладит, долго-долго целует, везде-везде, — в мечтах я могла себе это позволить, хотя в жизни была закомплексованной, невзрачной серой мышкой, в очках и с волосами, забранными в жидкий хвостик.

Однажды Валерий Михайлович назначил мне прийти вечером с отчетом, как идет дело с литературным обзором к диссертации. Все остальные сотрудники к тому времени уже ушли. Я поднялась на третий этаж, где был его кабинет, и вдруг во всем здании погас свет. Кромешная тьма, и мне стало очень страшно. Я сделала несколько шагов, но в полной тишине они прозвучали оглушительно, и я еще больше испугалась и приостановилась, не зная, что делать. Стояла-стояла, и вдруг из-за угла коридора показался колеблющийся свет, а по стенам заметались огромные тени. От ужаса я заорала и припустила бегом к лестнице. Споткнулась, упала, сильно ушиблась, подвернула лодыжку, выронила папку с отчетом, и все рассыпалось. Валяюсь на ступеньках и реву от страха и боли в ноге и копчике. И вдруг слышу голос Валерия Михайловича: “Рая, это ты?” Я испытала огромное облегчение и одновременно с этим у меня возникло желание, чтобы он подошел ко мне, обнял и мы бы занимались сексом в полной темноте на лестнице.

Мал золотник, да хозяин приятный.

Д.Е.

Валерий Михайлович и в самом деле подошел ко мне, но, разумеется, любовью мы не занимались. Оказывается, он включил какой-то неисправный прибор, и случилось короткое замыкание. Валерий Михайлович нашел в столе свечку, оставшуюся с Нового года, и отправился к электрическому щитку, а тут я сижу на ступеньках вся в слезах. Он включил свет, а потом помог мне добраться до своего кабинета. Я успокоилась, стала отчитываться, а сама прячу глаза, боясь, что он в них прочтет о моих тайных желаниях.

Нормален ли тот, кто сошел с ума от любви?

Д.Е.

Видимо, Валерий Михайлович что-то почувствовал, — наши сотрудницы судачили, что у него было немало любовниц, — взял мою руку, посмотрел мне в лицо и все понял. Потом все случилось очень быстро, в кресле, при свете, я чувствовала себя очень скованной, стеснялась, что на мне некрасивое белье, что не приняла заранее душ. Наверное, он был разочарован — ожидал от меня большей экспрессии.

После этого случая мы старались вести себя так, будто ничего не произошло, но мне было неловко. Через год я защитила диссертацию и ушла из нашего отдела — мне было трудно находиться в обществе Валерия Михайловича и ужасно стыдно за случившееся.

Эту мечту — чтобы у меня был секс в полной темноте на лестнице, — я потом постоянно вспоминала, представляла все в деталях. Я стыдилась своей плоской фигуры, своей внешности, потому и хотела, чтобы все происходило без света. К тому же в кромешной тьме вроде бы я — это не я, можно позволить вести себя не так, как обычно, ведь мужчина меня не видит”.

На тот момент, когда Рая пришла ко мне, у нее был любовник, но она не решалась поведать ему о своей эротической фантазии. Я посоветовала ей постепенно приучать себя и партнера свободно говорить о сексуальных фантазиях, и это ей удалось. Со временем оба стали более открытыми, пробовали многое из того, чем делились друг с другом, но о самой сокровенной своей мечте Рая все еще не решалась рассказать. Тогда я порекомендовала ей изложить все так, будто все это произошло не с ней, а с ее знакомой, испытавшей при этом очень сильные ощущения.

Пережитый только что страх и другие сильные эмоции нередко вызывают усиление сексуального желания, и тогда оргазм возникает быстро и имеет большую интенсивность.