Любовь и секс. Энциклопедия для супругов и любовников

Олег, которого в семейной жизни все устраивало, пока еще не сознавал, что приятное, необременительное житье-бытье ему создала жена. На предложение Ирины озаботиться ужином, он огрызнулся и попытался затеять ссору, на что жена спокойно заявила: “Ах, тебе не хочется побывать в моей шкуре? В таком случае собирай свои манатки и уходи. После развода разменяем квартиру, получишь то, что причитается тебе по закону. Полагаю, мне с двумя детьми достанется двухкомнатная квартира, а тебе комната в коммуналке. Но я разменом заниматься не собираюсь, этим придется озаботиться тебе, если желаешь обзавестись своими квадратными метрами”. “Я здесь прописан!” — использовал чисто бабский аргумент супруг, которому очень желалось поскорее принять горизонтальное положение и не хотелось уходить с належенного места в пугающую неизвестность. “А мне это по барабану, — невозмутимо отпарировала благоверная. — У меня уже двое детей, третий мне не нужен. Иди в милицию, пожалуйся, что тебя выгнала жена, может быть, тебе посочувствуют”.

Мужчина — существо, на шее которого галстук. Женщина — существо, на шее которой дети, дом и мужчина в галстуке.

NN

Ирина говорила столь спокойно, уверенно и убежденно, что муж понял, — она не пугает его, именно так жена и поступит. Потом моя пациентка призналась: “Знаете, Диля Дэрдовна, поначалу я просто сделала, как вы советовали, полагая, что это всего лишь кратковременная психологическая встряска для Олега, но в тот момент, когда я все это озвучила, то подумала: “А зачем он мне нужен? Ведь по сути у меня нет мужа, я его почти не вижу, мы живем как будто в разных измерениях. У нас не дом, а гостиница — Олег постоялец, а я вроде горничной. Бытовое обслуживание супруга отнимает у меня немало времени и сил. На кой черт мне это сомнительное удовольствие?!”

Надо признать, немалая доля истины в словах Ирины есть (разумеется, применительно к мужьям, которых емко характеризует одно слово — “никакой”). Пусть доход уменьшится ровно вдвое, но каждая женщина знает, что прокормить прожорливое существо, именуемое мужчиной, стоит немалых денег. А еще ему нужны костюмы, рубашки, джемпера, джинсы, обувь, носки-трусы, куртки и головной убор на зиму, сигареты, пиво и многое другое. Если все прикинуть, то получается, что с уходом мужа из категории “не добытчик” почти никакого ощутимого урона бюджет не несет.

Это еще больше придало Ирине уверенности, и она стала подталкивать мужа к прихожей. Тут он совсем сник. Растерянно топтался, мялся, канючил, но не хотел уходить. Одно дело, красиво хлопнуть дверью, сказав на прощанье что-нибудь вроде: “Ты меня уже достала!” — и совсем другое, когда тебя с позором изгоняют просто за ненадобностью, потому что ты не нужен, а лишняя обуза.

Муж — жене:

— Дорогая, прошепчи мне три слова, от которых я буду на седьмом небе!

Жена, шепотом:

— Крюк и веревка.

Анекдот

Ирине, как и многим женщинам на ее месте, стало жалко мужа. Эх, женская жалость… Прошу вас не путать ее с добротой, мои милые читательницы, — это разные вещи.

Еще раз повторю: мужчин не нужно жалеть! Жалость — чувство унижающее человека. Можно пожалеть животное, которое неспособно себя защитить, ребенка, потому что он беспомощен, стариков, потому что они достойны лучшего отношения. Но жалеть здорового мужчину!!!

Вот именно бабья жалость и приводит к тому, что так называемый сильный пол садится женщине на шею и очень комфортно себя там чувствует.

И все же Ирина в нужный момент вспомнила, чему я ее учила, и взяла себя в руки. “Я боялась, что вы будете меня ругать, если я не доведу дело до конца”, - призналась она потом. Ругать бы я ее, разумеется, не стала, поскольку никогда этого не делаю, в конце концов, каждый сам режиссер-постановщик собственной жизни, свою голову другому человеку не приставишь; мое дело — рекомендовать, а следовать ли этим советам, — на усмотрение пациентов.

В общем, как вы уже догадались, Олег отправился в магазин, потом Ирина, сохраняя грозный вид, заставила его приготовить ужин и накормить этим малосъедобным кушаньем детей, а те, разумеется, кривились. Ирина же, согласно сценарию, отправилась в спальню и легла в постель, — в общем, с некоторым опозданием воспроизвела то, что ранее практиковал ее благоверный. Напуганный суровым видом своей половины, — а ей удалось не выйти из образа, — Олег уложил детей спать, потратив немало времени на уговоры младшего сына, которого очень развеселило, что папа теперь стал “мамой”, и малыш расшалился, требуя и сказку, и колыбельную, и “за ручку подержать”, пока он заснет.