Любовь и слава

– Тебе все надоедает! – словно выплевывал слова Тревис. – О Иисус Христос! Как же могла эта женщина так измениться? А я, как идиот, ничего этого не замечал! Ты превратила меня в идиота!

Тревис так грубо встряхнул Китти, что Сэм вынужден был его оттащить.

– А ну-ка поостынь, парень! Ты явно слишком много выпил. Я сегодня за тобой наблюдал. Ты опрокидывал бокал за бокалом, словно это вода. Завтра тебе станет лучше. И тогда вы с Китти обо всем поговорите.

Китти глубоко вздохнула и вздернула подбородок в надежде выглядеть непобежденной.

– Поговорить мы можем, – холодно произнесла она, поправляя складки своего нарядного зеленого платья, – но только решения своего я менять не собираюсь и начинаю работать в больнице уже в понедельник. Я имею право распоряжаться своей жизнью.

Тревис посмотрел на нее в упор. Эти мгновения были для Китти мучительны. Ни Сэм, ни она ни разу не взглянули друг на друга. Ибо знали, что сейчас услышат те самые слова, на которые в своих планах и рассчитывали.

– Такое же право имею и я, Китти, – холодно отчеканил Тревис. – Слишком долго я свою жизнь посвящал лишь тебе. Теперь же я понял, что не значу для тебя и гроша ломаного. – Он повернулся к Сэму: – Я еду с тобой. Не знаю, разрешат ли мне войти в состав вашего комитета, но все равно я еду с тобой. Мне необходимо отсюда убраться.

– Верно, Тревис, все верно. – Сэм положил огромную руку на плечо друга и повел его прочь. На ходу он украдкой взглянул на Китти. В глазах его была боль. А Китти изо всех сил прикусила нижнюю губу, отчаянно сдерживая слезы. Теперь сдаваться поздно.

– Я все устрою, чтобы ты смог поехать на равных с нами, – говорил другу Сэм. – Может быть, вам обоим надо какое-то время побыть врозь, чтобы все хорошенько обдумать. А потом, когда ты вернешься, все будет выглядеть совсем по-другому. Вот увидишь!

Они дошли до двери, ведущей в танцевальный зал. Тут Тревис вдруг резко остановился, вернулся к Китти и, не глядя на нее, пробормотал:

– Сэм отвезет тебя домой. Я сегодня ночью останусь в городе.

Сэм увел Тревиса в дом, а Китти, опустившись на колени прямо посередине террасы, закрыла лицо руками и расплакалась навзрыд.

Нет, она все сделала правильно. Ее любовь к Тревису не должна ограничивать его свободу. Видит Бог, она ни о чем не жалеет.

Глава 3

На востоке горизонт сделался оранжевым и розовым.

Китти стояла у окна. Глаза у нее жгло от бессонной ночи, и вглядываться в темноту было больно. Китти молила Бога, чтобы вдали показался Тревис. Сколько же ночей, горько думала она, и сколько дней предстоит ей проводить у этого самого окна, вглядываясь в длинную пустынную дорогу? Неужели Тревис не приедет домой попрощаться?! Пусть не с ней, но хотя бы с сынишкой.

– Я принесла вам чашечку кофе, мисси Китти, – тихо прошептала Лотти, чтобы не разбудить спящего в кроватке малыша.

Китти шепотом поблагодарила. Когда Сэм привез ее домой, он предложил на обратном пути подкинуть Лотти до ее хижины, но та отказалась, чувствуя, в каком состоянии пребывает ее «мисси Китти».

Сэм вернулся в город, пообещав разыскать Тревиса и попробовать его урезонить.

– Я считаю, тебе надо рассказать ему правду, – сердито говорил он перед самым отъездом. – Все зашло слишком далеко.

– Тогда он ни за что не уедет, – горько вздохнула Китти. – Нет смысла это обсуждать, Сэм. Что сделано, то сделано. Я собираюсь работать на земле с издольщиками. И вернусь в больницу. Буду занята да и заработаю немного денег. Мэтти от всей души будет рада присматривать за Джоном. Мне очень жаль, что Тревис так огорчился. Но уж такой у него характер, упрямый и задиристый!

– Ты все это знала, когда выходила за него замуж, – напомнил Сэм. И добавил с ехидной улыбкой: – Наверное, это одна из причин, по которой ты в него влюбилась, девочка. Ведь он единственный из всех встретившихся тебе мужчин, который не поддался твоим чарам и не дал скрутить себя в бараний рог. – Сэм нахмурился и стал теребить бороду. – Конечно, я мог бы тебе заранее сказать, что он придет в бешенство. Но я не мог предположить, что выпивка так подействует на него и он потеряет над собой контроль. Черт знает, сумею ли я его теперь разыскать. Понятия не имею, куда он направился.

Китти ухватилась за борта пиджака, мешком висевшего на Сэме, и взмолилась:

– Обязательно найди его, Сэм. Я хочу, чтобы он поехал с тобой, но пусть мы расстанемся по-хорошему. Он настолько ослеп от злости, что даже не желает попрощаться ни со мной, ни с сыном.

– Я знаю, знаю. – Сэм на прощание поцеловал Китти в лоб.

Но похоже, ему так и не удалось убедить Тревиса.

– Уже около семи, – вздохнула Лотти. – Я слышала, шериф говорил, его поезд уходит в десять. А до города езды с добрый час, если не больше. Вряд ли мистер Колтрейн успеет приехать сюда и потом вернуться вовремя в город.

Китти одним глотком выпила горячий кофе. Лотти что-то ей говорила, но она ее не слушала. Мысли вихрем проносились в голове, и через минуту Китти уже знала, что надо делать.

– Поскорее одень в дорогу Джона, хорошо?