Любовь и СМЕРШ (сборник)

То обстоятельство, что самого Ребе уже шесть лет как не было в живых, совершенно не смущало Ури. Для настоящего хасида такие мелочи не имеют никакого значения. Кроме того Ури искренне верил, что на самом деле Ребе сейчас скрывается в Галилейских горах, прячась от осаждавшей его паствы, словно рабби Шимон бар Йохай от римлян.

— Значит, все-таки есть настоящая история и есть придуманная, — Велвл довольно улыбнулся. — Настоящая состоит из подлинных свидетельств верных свидетелей, а всякую другую строчат всякие другие. Что бы мы знали про Ари Заля, — он кивнул головой в сторону кладбища, на желтом фоне которого чернели молящиеся возле могилы Ари, — если бы не Хаим Виталь? Так, россыпь забавных историй, одна половина которых искажена, а другая придумана. Та, что я собираюсь рассказать — абсолютная правда. Ее передают из уст в уста здесь в Цфате на протяжении трех веков.

— Из уст в уста? — иронически хмыкнул Азулай. — В лучшем случае из уст в уши, а в худшем …

— Нет-нет. Тут все проверено. Сумасшедшие, объявляющие своего Ребе Машиахом, руки к ней не приложили.

Я бросил взгляд на Ури. Александр Македонский, как известно, великий полководец…

— Рассказывай, — Ури раскурил новую сигарету и, скрипнув спинкой стула, расположился поудобнее. — Когда же еще слушать истории о праведнике, как не в день его смерти; он наверняка бродит где-то рядом, может быть, даже сидит с нами за одним столом. В такой день я чувствую особенный душевный подъем и на мелкие подколы отвечать не намерен.

— Секунду, — Азулай поправил начавшую сползать кипу. — А как узнать, кто верный свидетель, а кто просто болтун?

— Элементарно, Эди! — Велвл вытер пальцы салфеткой, скомкал ее и бросил в стаканчик Ури. — Верные свидетели умеют оживлять мертвых.

Итак, давным-давно, незадолго до всеобщего признания Ари Заль учил каббалу в маленьком домике, на самом краю кладбища. Домик представлял собой одну комнату, в которой располагались заваленный книгами стол и две скамейки. За дверью толпились ученики, но Ари Заль выходил только на полчаса в день — окунуться в микве. По его словам, ручей, наполняющий впадину в скале, течет прямо из рая, и погружение в его воды разом очищает человека от многих прегрешений.

Пробиться сквозь строй желающих получить благословение мог только очень настойчивый человек. Впрочем, поскольку все ученики Ари Заля отличались настойчивостью и упорством — иначе они просто не стали бы его учениками — то протиснуться между ними было практически невозможно. Но один раз это все-таки произошло.

В Цфат приехал очень, очень богатый купец из Марокко. Что там у него стряслось, никто не знал, но выглядел он чрезвычайно удрученным и изо всех сил хотел повидать Ари Заля. Покрутившись возле домика, он не пал духом, по примеру прочих незадачливых богатеев, а придумал вот какую штуку. Сам придумал или кто подсказал — история не сохранила. Да и так ли это важно; главное, в один из вечеров неподалеку от домика остановилась вереница телег, груженных разнообразной снедью. Слуги ловко накрыли столы и купец, низко кланяясь, пригласил святых учеников святого Ари принять участие в пиршестве, которое он давно обязался устроить по случаю удачной финансовой сделки. Ученики Ари Заля вели чрезвычайно скромный, если не сказать нищенский, образ жизни, и поэтому вид жарящихся на вертелах барашков привлек многих. Короче говоря, ко времени выхода Ари Заля толпа перед дверью в его домик значительно поредела. Купец, пробившись не без помощи дюжих помощников, уже поджидал в первом ряду.

Ари Заль выслушал взволнованный шепот богача, нахмурился и пригласил его войти. Ученики обомлели. Такое случалось крайне редко, только если под угрозой оказывалась человеческая жизнь. Известно, что Ари Заль, непревзойденный знаток практической каббалы, совершал многие дивные деяния, рассказы о которых до сих пор передаются из уст в уста, не выходя из своей комнатки.

Через двадцать минут купец вышел из домика, низко склонив голову. Ни с кем не разговаривая, он отправился прямо на постоялый двор. На утреннюю молитву купец явился одним из первых, и Ари Заль, мгновенно выделив его из толпы, посадил рядом с собой. О подобном почете ученики могли только мечтать. Впрочем, когда обстоятельства дела стали известны, завидовать купцу перестали.

Выяснилось, что много лет назад он совершил ужасное преступление, какое — никто не знал, и, измученный укорами совести, приехал за наказанием. Наказанием, которое загладило бы его грех. Выслушав все обстоятельства дела, Ари Заль объявил, что столь тяжкий поступок может искупить только смерть.

— Я согласен, — тут же ответил купец.

— Но в наше время нет Санхедрина, и смертная казнь не применяется, — сказал Ари. — Кроме того, в такого рода случаях наказание было особенно болезненным — провинившемуся вливали в рот ложку расплавленного свинца.

— Я согласен, — повторил купец. — Святой учитель для меня все равно, что семьдесят один судья Санхедрина.

Ари задумался на несколько минут.