Любовь и Смерть. Убийство Курта Кобэйна (ЛП)

Сомнения Галлетты и отсутствие свидетелей не имели бы совершенно никакого значения, если бы Курт на самом деле оставил предсмертную записку в Риме. И тут появилось откровение Кортни о записке, которое убедило прессу и публику, что в Риме произошла попытка самоубийства. Но, как мы слышали, Кортни сказала Гранту, что письмо, которое оставил ей Курт, вообще похоже не на предсмертную записку, а на декларацию независимости мужа от жены, которую он терпеть не может. В этом письме, как призналась Кортни Гранту, Курт написал, что он уходит от неё: «Оно не очень хорошее. Мне так кажется…. Оно на самом деле не очень приятное. В нём говорилось о разводе». Одна часть записки разумно могла бы быть истолкована как имеющая отношение к самоубийству — та, где Курт заявляет, что «выбирает смерть» — полностью вырвана из контекста.

Даже сотрудники Полицейского Управления Сиэтла, которые видели римское письмо, не думали, что это была предсмертная записка. Согласно одному источнику из Полицейского Управления Сиэтла, который критиковал расследование, которое проводил его отдел, «Лав дала нам ещё одну записку, которую, по её словам, Курт написал в Риме. Она сказала, что это была предсмертная записка, но это было не так. Это было бессвязное письмо, которое было очень нелестным по отношению к ней. Есть некоторые скрытые упоминания, которые вы могли бы с натяжкой счесть относящимися к самоубийству».

Во время римской передозировки Курта компания «Geffen Records» сама сделала заявление, объявив, что смешивание Куртом алкоголя и транквилизаторов «определённо не было попыткой самоубийства — это произошло совершенно случайно». Но, возможно, самое существенное публичное заявление о римском инциденте сделала Джэнет Биллиг, представитель управляющей компании «Нирваны», «Gold Mountain». Биллиг рассказала «Rolling Stone» — после смерти Курта — что она говорила с Куртом о записке в Риме, и «Курт утверждал, что это была не предсмертная записка. Он просто взял все деньги, принадлежащие им с Кортни, и собирался убежать и исчезнуть». Это, казалось бы, подтверждало то, что Кортни сказала Тому Гранту 3 апреля, что в записке Курт «говорит, что он уходит от меня». В свете этого открытия особенно интересно читать то, что Кортни сказала в интервью журналу «Select» в то время, когда Курт всё ещё находился в римской больнице, оправляясь от комы: «Если он думает, что сможет так легко отделаться от меня, он может об этом забыть. Я за ним и в ад пойду».

В книге Чарлза Кросса «Тяжелее Небес» Розмэри Кэрролл впервые указывает на решающую часть хронологической загадки. Она уже дала понять Тому Гранту, что Курт хотел развестись с Кортни, но никогда не говорила ему точно, когда Курт впервые заявил о своих намерениях. Кросс восполняет отсутствующие данные: что произошло 1 марта в Мюнхене незадолго до его выхода на сцену, чтобы отыграть свой последний концерт, и за два дня до того, как он встретился с Кортни в Риме.

За кулисами он позвонил Кортни, и их разговор закончился ссорой, как и все их разговоры за последнюю неделю. Потом Курт позвонил Розмэри Кэрролл и сказал ей, что хочет развестись.

За шестьдесят часов этих телефонных звонков мы узнали, что Курт вылетел в Рим, написал Кортни письмо на трёх страницах, заявив, что он уходит от неё, и впал в кому после того, как проглотил препарат насилия на свидании, роипнол. Однако когда Кортни рассказывала об их встрече «Rolling Stone», она изобразила романтический сценарий:

Курт сделал для меня всё, что мог, когда я приехала туда [в Рим]. Он купил мне розы. Он купил кусочек Колизея, потому что он знал, что я люблю римскую историю. Я выпила немного шампанского, приняла валиум, мы занялись сексом, я заснула.

История изобилует противоречиями, однако одна вещь всегда особенно беспокоила нас. Если, как утверждает Грант, Кортни намеревалась убить Курта в Риме, почему она вызвала «скорую» после того, как она нашла без сознания, таким образом спасая ему жизнь? Почему она просто не оставила его умирать? В сущности, мы всегда ссылались на её действия в Риме как на один из важнейших недостатков в теории убийства Гранта. И хотя это не опровергает того факта, что Курт был убит, это, казалось, делало саму Кортни невиновной в преступлении.