Любовь и смерть в толпе

Но больше всех волновалась Люська, которой надо было успеть в студию, на запись нового выпуска «Дежурного меню». Она вздыхала, качала головой и бормотала под нос: «Ну вот, так всегда! Самое интересное — без меня!»

Стас меж тем инструктировал актрису:

— Вы заложите деньги в ячейку и дальше ведите себя как обычно. По сторонам не озирайтесь…

— Но я всегда озиралась, — растерянно сказала та.

— Тогда озирайтесь. Все как всегда. Озирайтесь, нервничайте. Потом выйдете из здания и сядете в свою машину. Скорее всего, они за вами будут следить. Поэтому на вокзал поедем порознь. Не волнуйтесь, мы будем рядом. Но смотреть в нашу сторону не надо. Не думаю, что они почуют опасность, но надо подстраховаться. Вот если бы это были люди взрослые, опытные… — Самохвалов невольно вздохнул.

— Что тогда? — испугалась актриса.

— Главное: не волнуйтесь. Ваше дело — положить деньги и уехать домой. Не исключено, что за вами проследят до самого подъезда. Им лет по восемнадцать-девятнадцать, водительские права, скорее всего, кто-нибудь из компании имеет. Проследил, связался по мобильнику, сказал: «Все чисто». И можно изымать деньги из ячейки.

— Но как я узнаю?… — беспомощно сказала актриса.

— Я вам тут же отзвонюсь. Сидите, не дергайтесь. Сегодня же все разрешится.

Она все равно волновалась. Стас переписал номера купюр, прежде чем тысяча долларов была положена в конверт. Сказал, что все действо будет записываться на видеопленку. У Люськи на этот случай был целый арсенал. Она заверила, что качество записи берет на себя. В общем, подготовились они основательно, и в назначенное время операция по поимке шантажиста началась.

Актриса положила деньги в ячейку в десять утра. Сказала, что так делала всегда, потому что таковы были инструкции. И отчего-то всегда по воскресеньям. Она заметно нервничала, озиралась по сторонам, медлила, но потом все-таки ушла. Стас посмотрел на часы:

— Почти половина. Долго копалась. Сидим, ждем.

Люська по такому случаю, как засада, опять надела темный парик, потрепанные джинсы и мешковатый свитер. Они с Любой изображали подруг, ожидающих поезда. Вяло перебрасывались словами, листали глянцевые журналы. Самохвалов не спеша потягивал пиво. И зевал. Прошел час.

— Ой не могу, — застонала Люська. — Опоздаю на работу! Самое интересное не увижу!

— Тихо, не дергайся.

— Ой, ну когда ж они? Стас обещал!

— Терпение.

Люська все равно сидела как на иголках. И хотя они не отводили глаз от ячейки, но момент все-таки пропустили. Потому что…

Они ожидали, что к ячейке подойдет парень, а подошел мальчик. На вид совсем еще ребенок, ростом чуть повыше Люськи, тщедушный, с тощей шеей и торчащими ушами. Шмыгая носом, воровато огляделся, натянул почти на нос темную бейсболку и потянулся к ячейке.

— Что ты сидишь? — зашипела Люба. — Снимай!

— Ой, да ребенок же!

— Это младший сын Лебедева. Не старший, как мы думали.

Люська нажала на кнопку «запись» и зафиксировала, как мальчик набирает код и открывает ячейку. Потом он достал конверт, открыл его, пересчитал деньги и сунул за пазуху. В этот момент его и схватил за руку Стас:

— Одну минутку, молодой человек.

Пацан испугался. Сначала он попытался выдернуть руку, но Самохвалов держал крепко. Потом к ним метнулась очухавшаяся Люська и схватила преступника за курточку. Так цепко, что тот сразу понял: от сумасшедшей тетки, черный парик которой съехал на ухо, не вырваться ни за что.

— Что я сделал, тетенька? Пустите меня! Дяденька, пустите, — заскулил пацан.

— Если будешь привлекать внимание, нам придется отвести тебя в милицию, — зашипел Стас. -Тогда оформим твое задержание по всем правилам. Я майор милиции. Вот мое удостоверение.

Одной рукой он по-прежнему крепко держал пацана, другой вынул из кармана документ и сунул ему в нос. Пацан перепугался насмерть. Люба, которая уже поняла, что без нее справятся и поэтому не спешила подойти к ячейке, краем глаза увидела вдруг, как улепетывает высокий парень в джинсах и темной толстовке. Бежит к выходу, расталкивая встретившихся на пути пассажиров. Секунда — и он исчез за дверями.

— Сообщник! — крикнула она Стасу. — Стас! Он не один!

На них уже начали коситься.

— Ну-ка пойдем, — сердито сказал Самохвалов и потащил пацана в соседний зал ожидания.

Тот шмыгал носом и больше не пытался сопротивляться.

— Ты Лебедев? — спросил Стас, когда они отошли подальше от места происшествия.

— Не-а. Друг его.

— Ага! Тот, который «пиф-паф убит!» на заднем плане! А Лебедев где?

— Мишка? Убежал.

— Это тот парень в темной толстовке, — сказала Люба. — Я видела, как он убегал.

— А сколько тебе лет, прелестное дитя? — зловеще спросил Стас.

— Чего? — зашмыгал носом пацан.

— Паспорт, говорю, есть у тебя?! — рявкнул Самохвалов.

— Дяденька, что я такого сделал?!

— Совершил уголовно наказуемое деяние. Сколько тебе лет?

— Ну четырнадцать.

— Значит, отвечать будешь по закону. Колония тебе светит, парень. Подставил тебя приятель. Ну что, в милицию пойдем? Но для начала надо родителям позвонить.

— Не надо, дяденька! Не звоните!