Любовь и смерть всегда вдвоем

— Я только не пойму, — вздохнул Стас. — Если у него есть крутая тачка, зачем же на юг автостопом?

— Затем, что это круто, — отрезала Сашенька.

— Романтики, значит, хочешь. Это ты, подруга, с жиру бесишься. От достатка, который всегда в твоей семье был, — неожиданно резко сказал Стас. — Зажрались вы. Тебя бы не в клинику, на скамейку под сиренью, а в детприемник. Или в поле с тяпкой. Тогда бы сразу стало весело. Ох, попадешься ты мне когда-нибудь! Если наркотиками баловаться не бросишь, я тебе такой курорт устрою! Лет на семь. Слово даю.

— Я все скажу, — испугалась Сашенька. -Я не знаю, где он живет. Честно. Мы на машине катались. Потом ехали на квартиру к его друзьям. А потом я ничего не помню.

— Хоть один адрес можешь назвать?

— Нет. У меня эта, как ее… Топографическая слепота! Честно. Но Сэм обещал ко мне прийти.

— Когда?

— Сегодня ждала, — грустно сказала Сашенька. — Но теперь уж точно придется с иглы слезать.

— Это непременно, — строго сказала Люба.

— Вы его посадите, да?

— Наградим, — буркнул Стас.

На глазах у Сашеньки выступили слезы. Глаза у нее были огромные, как у резиновой куклы, ресницы длинные и густые. Из одного голубого глаза даже выкатилась прозрачная слезинка:

— Только маме не говорите. Что я тут халявлю.

— Бережешь ее, да?

— Она думает, что я больная. Учиться не заставляет, работать не заставляет. У нее есть деньги, я знаю. И мужа она мне богатого найдет. Обещала. Не говорите.

— Ладно. Только Сэма покажи.

— Да вон он, — неожиданно кивнула Сашенька на высокого красивого парня, стоящего на дорожке парка и озирающегося по сторонам.

Медсестра в белом халате, улыбаясь, что-то быстро-быстро ему говорила.

И вдруг парень вздрогнул, резко развернулся и зашагал прочь. Стас рванулся наперерез. Век бы ему красавца не догнать, если бы два дюжих санитара не зацепили того под руки.

— Притормози-ка, родной!

Стас не сообразил, откуда пришла неожиданная помощь, пока один из санитаров не сказал:

— Геннадий Михайлович велели пригласить для беседы. Два раза появлялся ты здеся, милок, и два раза зелье у твоей барышни находили. А здеся не курорт, здеся лечебница. Так что притормози.

В кабинете у главврача парень упорно молчал. Стас заподозрил было, что он под кайфом. Но оказалось, что нет. Вполне адекватен, дееспособен, но удивительно упрям. Никаких документов у молодого человека при себе не было. Молчал он нахально, даже когда в присутствии понятых из потайного кармана его пиджака извлекли пакетик с героином и несколько одноразовых шприцев.

— Вот тебе и срок, — сказал Стас молодому человеку. — Если про Стрельцова не расскажешь, будет больше. Семь лет хочешь? А десять?

Он все равно молчал. Стаса это не смутило. Личность выяснят, остальное сам расскажет. Посидит в «обезьяннике» пару дней и расколется. На вид изнеженный мальчик, не боец. Кто-то натравил его на Сашеньку, не иначе.

Люба ждала Стаса на той же скамейке под сиренью. Сашенька Сосновская уже ушла на процедуры,

— Пошли, — буркнул он.

— Что тебе рассказал этот юноша?

— Пока ничего. Но расскажет. Слушай, отвезу-ка я тебя домой, а?

— А ты?

— Есть одно дело. Хочу обратиться к следователю. Не устроит ли он мне встречу с Полиной Стрельцовой?

— А Антон?

— После. А, может, и перед. Ну, что, поехали?

— Уходить отсюда не хочется, Стас. Хорошо! — Люба кивнула на сирень.

— Наломать тебе, что ли веник?

— Стас! Не смей!

— Тьфу ты! Жалко им сирени, что ли?

— Не надо. Уже прошло. Пойдем.

Люба поднялась со скамейки и направилась к выходу из парка. Был бы у нее дом в деревни и кусочек земли, обязательно выпросила бы отросточек сирени у местного начальства. Откуда ее, интересно, завезли такую? Из питомника, что ли? Но — хороша!

2

… Стас проводил ее до дверей, и перед тем, как Люба повернула ключ в замке, напомнил:

— Никуда не выходи. Поняла?

Она кивнула.

— Я позвоню, чтобы проверить, как ты. Как только появится возможность, обязательно позвоню. Поняла?

Люба еще раз кивнула.

Но, оставшись одна, решила нарушить слово и уселась за компьютер. Тут же отправила сообщение Мики:

«Я дома одна. Хотите поговорить?»

«Я хочу вам рассказать что-то важное», -пришел немедленный ответ.

«Расскажите»

«Я нашел доказательства, которые хотел бы передать вам при личной встрече»

«Что это за доказательства?»

«Записи Михаила Стрельцова. Кто и сколько ему был должен. Кроме того, я могу многое рассказать про Олега Петрова. Я знаю, кто его убил. Вы располагаете временем?»

«Да», — подумав, написала она.

«Я сейчас на даче, семьдесят километров по Рижской железной дороге. Вы могли бы туда подъехать?»

«А поближе нельзя?»

«Вы успеете вернуться. До вечера далеко. Мы встретимся на платформе и поговорим. Я передам записи и свои показания, которые заранее написал. Поймите, я очень хочу помочь Полине».

«Я не могу. Это слишком далеко»

«У меня есть не только бумаги, но еще и пистолет, из которого убили Олега Петрова. Я думаю, что на нем есть отпечатки пальцев убийцы».

«Хорошо. Что мне делать?»

«Езжайте на Рижский вокзал, садитесь в любую электричку, следующую до Волоколамска или Шаховской. На платформе "Семьдесят третий километр" я буду вас ждать у первого вагона»