Любовь и смерть всегда вдвоем

— И поначалу все было замечательно. Вы стали выигрывать, появились деньги.

— Вообще-то, я никогда не нуждался в деньгах, — пожал плечами Антон. — И суммы поначалу были незначительные. Но, понимаете… Мои родители люди обеспеченные, но не такие богатые, как гости Стрельцова. Я, конечно, имел достаточно денег на карманные расходы, но…

— Денег никогда не бывает много. Так?

— Ну да. Он все время говорил, что я должен быть сам по себе. Что просить у папы денег, чтобы сводить в дорогой ресторан любимую девушку — это унизительно. И машина. Папа, конечно, давал свою, и у деда машина, и у бабушки. Но это все не то. Я не хотел жить подачками.

— А работать?

— Что? — удивленно посмотрел на оперуполномоченного Антон.

— Понятно, — вздохнул Стас. — Как бы у нас все было, а нам за это ничего не было. Легкие деньги — это наркотик. Начал ты с преферанса у Стрельцовых, а потом что? Рулетка?

У Антона вдруг азартно загорелись глаза.

— Вы не понимаете! Это ж адреналин! Кровь закипает!

— Да куда уж мне! — усмехнулся Стас. — Когда у меня от другого кровь закипает! Кто тебя впервые привел в казино? Павел Петрович Стрельцов?

— Да.

— Когда деньги в «шкапчике» иссякли, ты стал играть в долг. Так?

— Наваждение какое-то, — уныло сказал Антон. — Оказавшись за одним столом с гостями, я узнал, что Стрельцов Полине не отец, а муж, но мне уже было все равно. Я в ней разочаровался. А поначалу думал, что Полина необыкновенная Девушка.

— А оказалось?

— Она бегала за своим же пасынком, который был к тому же на девять лет старше. Смешно?

— Значит, Полина сильно была увлечена Михаилом Стрельцовым? — уточнил Стас.

— Увлечена! Он с ней даже переспал. Один раз. Пьяный был, должно быть, — равнодушно сказал Антон. — Это было еще до того, как Павел Петрович познакомился с Полиной по Интернету. Она воспользовалась случаем и переехала к нему, чтобы Мишка был все время на глазах. Вот он обрадовался!

— Откуда ты все это знаешь?

— А я ей был как подружка. Потому что подруг женского пола у нее не было. Соседки все были намного старше, у них дети, у некоторых внуки. Она им была чужая, вот и прилипла ко мне. Смешно?

— Очень! — с чувством сказал Стас.

— Скучно, — зевнул вдруг Антон. — Родители все за меня решили еще до рождения. А я человек слабый. Хотели, чтобы продолжил семейную традицию, пошел в медицинский: ладно, продолжу. Хотели, чтобы я на концерты с ними ходил: ладно, пойду. Хотели, чтобы играл на рояле и руки развивал: ладно, стал играть на рояле. Всегда был тем, чем они хотели. Учился, ел, пил, спал, говорил. Скучно. А когда халявные деньги отвалились, что-то во мне зажглось. И понял вдруг — живу! Когда рулетка крутится — живу! Когда карта идет живу! Не идет — умираю. Но, по-настоящему. Всерьез. Может, лучше бы я из-за любви умирал. Но кого любить? Они все тоже халявных денег хотят. Девушки. Самый порядочный из моего окружения был Мишка Стрельцов.

— А как он относился к Полине?

— Бегал от нее. Он старуху любил. Ее мать. Смешно?

— Старуху! — вспомнив Линеву, Люба невольно покачала головой. Да эта «старуха» кому угодно сто очков вперед даст!

— Мишка говорил, что она настоящая женщина, — вяло сказал Антон. — И всегда разная. С ней не скучно. Наверное, она была для него, как для меня рулетка: каждый раз не знаешь, куда шарик упадет. Ведь актриса за Мишку и не держалась. Странно, да? Был у нее кто-то. Вроде, Олегом звали.

— Это мой муж, — спокойно сказала Люба.

— Да? Смешно! Извините. Его ж, вроде, убили?

— Кто тебе это сказал? — спросил Стас.

— Павел Петрович. Мол, свидетеля убили. Осталась только Линева. Вы спрашивали про тот вечер, когда умер отец. Маман куда-то умчалась по звонку, а тут Павел Петрович в гости заглянул. Я думал ко мне, долги требовать. Обрадовался, что отец дома. Думал — признаюсь, он денег даст. А Стрельцов: «Отец дома?»

— Ты знал, что они знакомы?

— Конечно! Я же поинтересовался у Полины, зачем она попросила с ней позаниматься. Оказалось, что это Павел Петрович попросил ее познакомиться со мной под благовидным предлогом, ввести в дом. Хотел быть ближе к семье друга детства. Мол, покойная жена завещала присматривать за ним и за его детьми. В тот вечер отец достал коньяк, они стали пить. Потом стали молодость вспоминать. И я ушел к себе в комнату. Скучно стало. Надел наушники, стал музыку слушать. Когда наушники снял, показалось, что в гостиной, громко разговаривают. Вроде как ругаются. Я подошел к двери и тут услышал: «Я тебе этого никогда не прошу, Вася». Это Стрельцов сказал. Тут я вошел, а он спрашивает: «Антон, сколько ты мне должен?». Ну, я обрадовался возможности признаться. Правда, мне показалось, что отец слишком уж бледный. И тихо так спрашивает, вернее, сипит: «А где Саша? В какой клинике?» Я посмотрел на Стрельцова, а тот говорит: «Не бойся. Отец узнал правду». Ну, я все подтвердил. И тут Стрельцов говорит: «Ты Вася, понял? Все семя под корень!» И мне: «Собирайся. Поедем. Я тебе еще денег дам, играй».

— А дальше?

— Дальше? Я оделся. К отцу больше не заходил. Мы ушли вместе со Стрельцовым.

— Почему же ты с ним пошел?