Любовь и верность

Не в духе Мэри паниковать, но, работая в агентстве «Ивенсон эдженси», она привыкла сталкиваться с проблемами и искать способы их решения. Легче предупредить ошибку, чем исправлять ее последствия. Она просто не может сидеть за столом и ждать. Не повредит же, если она выйдет из дома и окликнет его? Ей не хотелось беспокоить его, если он в уборной, но если ему нужна ее помощь…

Мэри не стала тратить время на то, чтобы надевать тапочки и причесываться. Алеку придется нести ее в дом на руках, когда они встретятся, а потом есть засохшую ветчину и пить перестоявший чай. Трава под ногами была влажной, и Мэри с некоторым беспокойством отметила, что несколько мокрых зеленых комков пристали к ее ногам, пока она шла к маленькой хибаре в углу огороженного каменной стеной сада.

– Алек! – крикнула Мэри. – Доброе утро!

Ответа не было. Она толкнула выкрашенную голубой краской дверь, и та распахнулась, открывая ее взору пустое деревянное сиденье и аккуратную стопку туалетной бумаги рядом с ним. На земляном полу лежала маленькая книга, которой, кажется, вчера тут не было. Мэри взяла книгу – сонеты Шекспира. Необычное чтиво для уборной. Пожав плечами, Мэри сунула книгу в карман халата. Та испортится, если останется на влажном земляном полу. Надо было ей все-таки надеть туфли.

– Алек! – громче закричала Мэри. Птицы зашелестели в ярко-зеленой листве, но Алек не показался ни из-за пчелиных ульев, ни из-за неаккуратных розовых кустов, которые росли возле кирпичной стены.

Может быть, он в конюшне? Дверь в нее закрыта, так что, возможно, он ее не слышит. Открыв дверь, Мэри заглянула туда. Автомобиль Алека по-прежнему стоял накрытый брезентом, но раздвижная дверь, ведущая на дорогу, была открыта. Должно быть, он пошел на прогулку вдоль ухабистой дороги. Решив позавтракать, Мэри повернула назад, к сторожке.

И тут что-то шевельнулось справа от нее.

– Не двигайтесь, фройляйн Арден!

Мэри в испуге застыла на месте. Сомнений в том, кто находится рядом с ней, у нее даже не возникло.

Что она может сказать, чтобы не выдать своего страха? Ничего!

– Что ты сделал с Алеком, ты, скотина?

Ответ на свой вопрос она получила почти сразу. Бауэр вышел из тени. Одной рукой он отбросил брезент с машины, а в другой его руке поблескивал необычный серебряный пистолет.

Она не закричит. Нет. Алек, съежившись, лежал на сиденье автомобиля, его голый торс был бел как снег. На его волосах темнели пятна крови, а глаза были закрыты, но Мэри показалось, что он дышит.

Действительно это так, или ей просто хочется так думать?

Бауэр был весь взъерошен, словно его во сне мучили кошмары. В нем не осталось ничего от вежливого соблазнителя. Он никогда не казался Мэри привлекательным, но сейчас ей захотелось броситься к нему и вырвать его бледно-голубые глаза.

– Почему ты так поступила со мной, Мэри? Неужели ты все время работала на него?

– Н-не понимаю, о чем вы говорите? – Пусть считает ее дурочкой. Мэри оглядела конюшню, думая, чем бы защититься от Бауэра. Ржавые грабли висели на стене, а рядом с автомобилем валялась лопата. Должно быть, именно ею Бауэр ударил Алека. Но Мэри не была уверена, что успеет схватить ее, прежде чем он выстрелит.

– Ты обманула меня, Мэри. Ты делала это за деньги?

– Нет, погодите! Это вы меня обманули! Вы опоили меня наркотиком, чтобы изнасиловать, так что не думаю, что вам следует сетовать на то, что вас обманули. Сколькими женщинами вы овладевали таким способом? Полагаю, вам приходилось так поступать, потому что ни одна из них иначе не отдалась бы вам. – Мэри сожалела о том, что дала волю гневу, но ей доставляло удовольствие видеть, как у Бауэра открылся рот.

Правда, радость ее была недолгой. Он подошел к ней и ударил ее по лицу. Мэри отшатнулась, споткнулась о фонограф, накрытый мышиным одеялом, и упала. Едва ли она сможет ударить его восковыми валиками, выкатившимися на пол, но Мэри ухватилась за выгоревший хлопок, лихорадочно пытаясь что-то придумать.

Ее положение, мягко говоря, было невыгодным. Бауэр склонился над ней, целясь в голову из пистолета пугающе уверенной рукой.

– Почему бы вам просто не застрелить меня? – спросила Мэри. Это был неплохой вопрос, на который ей хотелось бы узнать ответ.

– Это было бы слишком просто. Нет, моя дорогая, тебя застрелит твой барон, а потом он отправится под суд за твое убийство, потому что его не осудили за убийство его бедной жены.

– Алек не убивал Эдит, – сказала Мэри.

– Это он тебе так сказал, глупая ты женщина! Он вытолкнул ее в окно!

Мэри покачала головой:

– Она выпрыгнула. Эдит покончила жизнь самоубийством, потому что носила вашего ребенка, а мысль о том, что она носит в себе часть вас, вызывала у нее отвращение.

Бауэр побагровел.

– Лжешь! Она влюбилась в меня и хотела, чтобы мы вместе убежали, как два романтических идиота.

– Но вы женаты.

Бауэр приподнял одну бровь.

– А ты много обо мне знаешь, – заметил он.

– Это мой бизнес – многое знать о людях. И ничего у вас не выйдет: Алек не станет стрелять в меня.