Любовь и война Майкла Фрейзера

Черные глаза девушки с таким умоляющим выражением смотрели на Майкла, словно от его слов зависело, по крайней мере, счастье всей её жизни.

- Э..., - замялся он, думая, сколько времени сможет ей уделить, чтобы не опоздать к отбытию судна,- я рад вас видеть, мисс Фира! Очень приятно, что вы нашли время зайти ко мне.

- Ой, как хорошо, что вы не заняты,- с энтузиазмом затараторила она,- значит, не зря я упросила начхоза, чтобы он отпустил меня на сегодня в Полярный. Пришлось ему две бутылки водки пообещать! А все потому, что моя тетя очень хочет с вами познакомиться. Собирайтесь, она нас ждет!

На протяжении всей её речи, Майкл несколько раз порывался сказать, что через час он должен быть на борту эсминца, но... как не ругал себя Фрейзер "тряпкой" и "дураком", отказать девушке он так и смог. " Я и так уже один раз её оскорбил, и теперь мой отказ посетить тетку Фира воспримет, как новое унижение!" - тоскливо подумал он и обреченно кивнул головой.

Все-таки, существуют какие-то границы, нарушив которые мужчина уже не может считать себя джентльменом, поэтому он покорно распрощался с мечтой встретить новый год с соотечественниками.

Выложив из портфеля бритвенные принадлежности и бутылку, Майкл кинул в его нутро банку кофе и, пошарив в ящике стола, опустил туда же блестящий пакет, украшенный изображением легкомысленной барышни с задранным до подвязок подолом. Шелковые чулки вполне подходили в качестве презента для пожилой еврейской дамы.

Они вышли в морозную ночь и быстро зашагали по улице, опускаясь к заливу. Мороз к ночи заметно крепчал, и Майкл кутал нос в меховой воротник овчинного русского тулупа, с которым не захотел расставаться ещё со времен службы в Ваенге. Но привыкшая к холоду Фира вовсе не считала обжигающий горло мороз помехой для разговора:

- У вас на стене появилась фотография - это ваша жена?

Надо же, разглядела даже с порога!

- Да!

- А мальчик рядом - ваш сын?

- Да!

Майкл выразил недовольство расспросами, демонстративно убыстрив шаг, но это не смутило спутницу.

- Красивый мальчик! А на кого он похож?

Под скрип хрустящего под ногами снега на погруженной во тьму улице заполярного городка впервые прозвучало имя его погибшей жены. Прошло всего полтора года со дня её смерти, но Майклу казалось, что то кошмарное бразильское утро и сегодняшний промозглый вечер отделяют чуть ли не десятилетия. Сколько смертей, сколько событий, калейдоскоп стран и людей - он оказался вовлечен в эту бойню только потому, что бомба упала на дом Хелен.

- И вы так быстро женились вновь?!

Похоже, Фиру поразило его непостоянство. Она была ещё слишком юна, чтобы понимать, насколько сложные отношения иногда связывают мужчин и женщин.

- Жизнь есть жизнь,- философски вздохнул Майкл,- может и красиво хранить верность погибшей жене, но мужчина нуждается, прежде всего, в любви живой женщины!

- А как же Петрарка и Лаура?

Фрейзер дико покосился на собеседницу. Понятно, что в семье профессоров-гуманитариев, пусть даже исповедующих сомнительные идеи атеизма (как будто сам атеизм не является своего рода религией!), девочка должна вырасти начитанной и образованной, но почему, скажите на милость, историю любви итальянского гуманиста четырнадцатого века должен знать выпускник школы бизнеса при Гарвардском университете? Нет, он, конечно, слышал мельком эти имена - Петрарка и Лаура ассоциировались у Майкла с чем-то возвышенным, но что конкретно с ними произошло, он понятия не имел.

- Они вроде бы любили друг друга, а потом умерли?

Увы, судя по снисходительному смешку спутницы, ответ не произвел на неё особого впечатления.

- Конечно, умерли, ведь они жили шестьсот лет назад! Петрарка влюбился в Лауру, едва увидев, как он писал "под сенью лавра". Они даже не познакомились - Лаура была женой другого человека, но Петрарка остался верен этой даме и после её смерти.

Майкл без особого интереса прослушал эту историю - что ж, на свете бывают всякие чудаки!

- Каждый сам решает, чего хочет от понравившейся женщины, - заметил он,- но вряд ли рецепт господина Петрарки подходит большинству мужчин. В основном мы прагматики!

Так, переговариваясь, они дошли до деревянного двухэтажного дома, затаившегося среди сугробов ближайших сопок. В лощине царило затишье, и даже свирепые порывы ветра невольно смиряли свой сварливый нрав у порога, потемневшего от времени многоквартирного здания.

Луиза Соломоновна Гершель занимала отдельную квартиру из двух комнат на первом этаже.

Майкл с неожиданным любопытством перешагнул порог пряно пахнущей чем-то непонятным темной прихожей. И пока они с Фирой освобождались от полушубков, на пороге появилась та самая дама, которую он видел в театре.

- Фира, девочка,- со странным акцентом произнесла она,- ты таки привела в наш дом этого иностранца! Как же вас зовут, молодой человек?

Майкл широко улыбнулся. Дама чем-то ему понравилась.

- Майкл Фрейзер, к вашим услугам, леди!

- Ах, молодой человек, у нас в СССР только б... живут, как леди...

У американца шокировано округлились глаза. Совершенно случайно он знал, какой смысл вкладывают в это слово русские.