Любовь и война. Великая сага. Книга 2

Она еще не нашла ответа, когда одна из ее подруг похвасталась, что получила приглашение на прием в Белом доме. Подобные приемы стали теперь большой редкостью, и миссис Халлоран выпросила приглашение и для себя. К этому времени она уже отказалась от идеи обратиться к Уиндеру как к самой очевидной фигуре в таком деле.

Причин тому было несколько. Уиндер славился своим дурным характером и пренебрежительным отношением к женщинам. Его штат в основном состоял из безграмотных бывших преступников, и действовал он зачастую настолько грубо, что поток жалоб на его департамент никогда не иссякал. Молва утверждала, что он не продержится на своем посту и трех месяцев, а миссис Халлоран хотелось иметь дело с таким чиновником, который отнесется к ее информации с должным вниманием.

В день приема Белый дом наполнило больше сотни человек. Миссис Халлоран, в своем темно-синем бархатном платье, немного тяжеловатом, зато роскошном на вид, быстро ускользнула от подруги, чтобы осмотреться.

Она взяла чашку травяного чая, не собираясь даже прикасаться к спиртному в этот вечер, ведь ей нужна была ясная голова, и, прихлебывая напиток, разглядывала толпу из правительственных чиновников и старших офицеров с женами. Сборище показалось ей довольно веселым, учитывая все обстоятельства. А потом она увидела Варину Дэвис.

Хотя жене президента не было еще и сорока, выглядела она лет на двадцать старше. Тяжелая ноша супруга легла и на ее плечи. Сам президент, как всегда любезный с гостями, тоже выглядел изможденным. А чему тут удивляться, подумала миссис Халлоран, опомнившись от потрясения при виде первой леди. Дэвиса ругали все. За то, что он цеплялся за Брэгга и отвергал Джо Джонстона. За то, что допустил обесценивание денег и бешеный рост цен. За то, что его правительство во главе со своим лидером терпело неудачу за неудачей в течение трех лет и продолжало их терпеть.

Бердетта Халлоран старалась не поддаваться унынию, думая только о своей главной цели.

Она постояла возле небольшой группы людей, окруживших министра Седдона, который мрачно описывал, как чуть не потерял свое имение в округе Гучленд, когда его пытались поджечь рейдеры Дальгрена. Потом перешла к пухлому душке Бенджамину, собравшему гораздо больше слушателей, чем Седдон.

– Лично я считаю, что Конфедерация вполне может позаимствовать идеи мистера Линкольна и принять его программу освобождения in toto[54].

Изумленные и даже гневные возгласы вокруг ничуть не смутили Бенджамина. Подняв в предостерегающем жесте ухоженную руку с наманикюренными ногтями, он продолжил:

– Да, знаю, предложение, безусловно, радикальное. Но посудите сами – одним росчерком пера мы могли бы решить сразу две задачи: увеличить армию за счет чернокожих солдат и мгновенно пресечь все те морализаторские претензии, которые используют в борьбе против нас черные республиканцы.

– Ниггеры никогда не станут сражаться за людей, которые их поработили, – фыркнул кто-то.

Бенджамин грустно улыбнулся и кивнул:

– Разумеется, это большой изъян в предложенном плане. Но как бы то ни было, президент просил меня не высказывать свое мнение на широкой публике. Ослушаться его я не могу. Так что прошу вас считать этот разговор частной беседой близких друзей. Я всегда стараюсь верой и правдой служить нашему правительству.

Он взял с серебряной чаши устрицу и с удовольствием проглотил ее. «А еще ты изо всех сил стараешься выжить, как говорят», – сказала себе миссис Халлоран, проходя дальше.

В дальнем конце зала она заметила высокого сухопарого офицера, довольно привлекательного для своего типажа. Он притягивал взгляд благодаря пустому левому рукаву, подколотому у плеча.

Миссис Халлоран осторожно подошла ближе. Он говорил об обстановке на фронте в окружении трех человек, среди которых была красивая женщина, похожая на креолку или испанку. Женщина держалась за здоровую руку офицера. Жена?

Офицер заинтересовал Бердетту. Она снова отошла в сторону, навела кое-какие справки и уже вскоре получила ответ:

– Полковник Мэйн, один из помощников мистера Седдона. Чем занимается? Разными вещами. Всего не знаю, но одно из его дел – придерживать пыл этой скотины Уиндера.

Бердетта Халлоран просияла:

– Большое вам спасибо. Ничего, если я пойду поменять эту пустую чашку на бокал белого вина?

Поиски закончились. Она нашла нужного ей человека.

На следующее утро в половине двенадцатого ее проводили к столу Орри в министерстве. Вежливый и на удивление изящный, несмотря на свое увечье, он поставил для посетительницы стул:

– Будьте любезны, садитесь, миссис… Халлоран, я не ошибаюсь?

– Да, полковник. А мы могли бы поговорить более уединенно? У меня очень серьезное дело и очень доверительное.