Любовь и войны полов

Иногда чувство возникало столь неопределённым, что я просто не знал, что с ним делать. Оно сигнализировало мне о чём-то, но вот о чём именно?! Этого понять я уже не мог. Так, например, один парень с нашего курса, довольно безобидный, славный и общительный, всегда вызывал во мне, какое-то странное ощущение, своей внутренней неправильности и даже, какой-то, неуловимой, дефективности. Года через 3, он скоротечно умер от рака…

И, действительно, вскоре я заметил уже и на других, что рак – это болезнь, какой-то внутренней неопределённости и какой-то странной неправильности. И потом, уже не раз, замечал это и на людях, на практике в онкодиспансере …

Пока я болтался «по разным япониям», главный врач взял на моё место заведующего отделением, нового врача. По внешности, это был классический немец, откуда-то с Юга, у которого белобрысыми были даже ресницы. У меня, лучший друг моего детства, тоже был немец, поэтому на саму его национальность я тогда внимания не обратил, вот только … он мне показался каким-то, прямо-таки, удушающее, бездуховным. Словно, это был и не человек, вовсе, а какой-то, механизм. Что-то, вроде, «думающей машины»…

И, действительно, через какое-то время, его убил собственный сын, закатав тело отца в асфальт прямо в его гараже…

Эта история, из-за своей вопиющей дикости, вызвала тогда много толков, хотя все подробности её я и не знаю, как никогда и не хотел, их знать… Но мне показалось, что он и пал жертвой той самой бездуховности, которую сам же и сгенерировал уже и в своём собственном сыне…

Позже я узнал, что «людей-сканеров» давно используют спец. службы многих стран в поисках шпионов и террористов в аэропортах и на вокзалах. С такими товарищами я иногда сталкивался и на таможнях на судах и в поездах. И бывал рад, когда был защищён от них своим дипломатическим паспортом… Одного из них, я знал довольно долго. Хотя многим он и казался «с большой придурью» и за спиной, над ним часто подсмеивались…

А иногда возникали вещи и вообще уже, неизвестно, какого разряда. Встретившись с подружкой в Питере, с кем мы чудом не пошли под венец, я был поражён, узнав, что у неё бронхиальная астма. Но не самой болезнью, а тем, что моё отношение к ней, мгновенно изменилось – я вдруг, впервые, начал понимать её абсолютно всю – как не понимал никогда!.. И знай я, это тогда, вся наша жизнь, пошла бы иначе!

К чести учёных, надо признать, что изучения мозга, дело, действительно, невероятно, нудное. Хотя, этот мозг обступило, и штурмует давно, сразу несколько отрядов.

Первый – самый древний и примитивный, режет мозг, красит его срезы и рассматривает их под всеми микроскопами. Которых уже наизобретали штук 5–6, потом их фотографирует и издаёт атласом. Это гистологи. Более нудную публику, лично я, и не встречал. Студентов они заставляют не просто смотреть в микроскопы, так, ещё и зарисовывать всю эту муть в свои альбомы! И, страшно возмущаются, когда рисунки получаются дурацкими. Гневаются, заставляют перерисовывать и не успокаиваются до тех пор, пока те не получаются более-менее удачными. И только после этого, уже всю эту макулатуру, можно сжигать – больше она никогда никому в жизни и не понадобится!..

Разумеется, всё это издевательство, не от хорошей жизни. Если бы, у них, было бы, достаточно фотоаппаратов (телекамер), то вместо бесцельно потраченного времени, можно было бы, изучить в 10 раз больше препаратов на экране или компах, но… Они делают так, как их учили те, которых учили, те, которые …

Короче, как это делали лет 300, тому назад. Поэтому и «работы по изучению мозга», у них, примерно, ещё на столько, же. Как и лекции, на которых 2 часа нудно диктуют (!) студентам то, что читается в 15 минут. Разве у этих кафедр нет множительной техники, чтобы издать весь курс своих лекций ещё и до учебного года?! Чтобы вместо траты золотого времени проводить семинары с теми, кто уже их прочёл?! Всё есть. Мозгов нет. У самих «исследователей». И желания. Потому, что если они не будут заниматься всей этой мутью, то тогда надо будет уже и настоящую работу показывать…

А там недалеко уже и до того, чтобы и ряд никому не нужных дисциплин, заодно, выкинуть, да и вообще, сжать сроки такого «обучения» в …разы. Пришёл студент, получил на каждой кафедре курс её лекций и лабораторных тем, нашёл своё место в лаборатории, да и сдал всю эту дисциплину за неделю. А весь этот институт за год…

Второй отряд – физиологи, которые изучают реакции нервных клеток и отдельных структур. А третий, изучает электрическую активность мозга. То есть, на ближайшие несколько столетий, все эти ребята работой уже загружены. Да, ещё, если и такими темпами…

Теперь понятно, почему в СССР, после 10 тысяч диссертаций по аппендициту, его смертность изменилась всего на 0.1 %?! То есть, никак не изменилась. Это и есть «наука на марше«…Вот почему именно тут, так важны любые новые идеи и методы, не дожидаясь, пока они ещё 1000 лет будут там что-то «изучать». И они есть…