Любовь и всё, что её не касается

Попрощавшись, я закрыла за ней дверь.

В голове раздался знакомый мужской смех, и неожиданно прервался – я почувствовала резкую головную боль и, вскрикнув, с силой сжала виски. Из-за этой боли у меня потемнело в глазах, и я рухнула на пол.

Я открыла глаза и увидела испуганное лицо подруги.

– Маря, я чуть не умерла от страха, когда увидела тебя без сознания! – Воскликнула она.

– Ксеня, я вспомнила… – Сдавленным голосом сказала я и, пошатываясь, встала с пола.

– Нападавшего? – Удивилась Ксеня. – Позвонить папе?

– Там был друг Игоря, который жёг мне волосы. Он смеялся, Ксеня! Он так смеялся! – В истерике повторяла я.

– Там был Гоша? – Бесцветным голосом спросила она, сидя на полу, обнимая колени.

– Я не видела! Только этот смех…

– Гоша не мог этого сделать, – прикрыв рот ладонью, сказала она, – ты не видела его… Классу сообщили на уроке физики. Игорь… Он был полностью разбит! Я видела его в спектакле, актёр из него ужасный!

– Что он сделал, когда узнал об этом?

– Позвонил моему папе…

– А другие? Вова, например? Если я ему нравлюсь, почему же он не навестил меня ни разу?

– Весь класс был в шоке! Они узнали все одновременно… Кроме Аллы – она заболела, и Тоши – он не был в школе в тот день… – задумчиво ответила Ксеня.

Постучав, в прихожую вошёл Игорь.

– Это я позвонила ему. – Тихо сказала Ксеня.

– Ты в порядке? – Заботливо спросил он, подходя ко мне ближе.

– Там был твой друг! – Выпалила я чуть не плача.

Когда я, наконец, нашла в себе силы, чтобы посмотреть на Игоря, то увидела, что на безупречном лице появилась маска отчаяния, в глазах ярость, желание убивать, вперемешку со скорбью.

* * *

На протяжении двух недель я занималась дома, вчера и мама, и я поняли, что не идёт мне на пользу. Я отвлекаюсь на домашние дела, я плохо усваиваю материал. Честно говоря, я ленюсь.

Поэтому сегодня я встала раньше обычного, надела лосины с длинной бледно-розовой блузкой и чёрным широким ремнём. Мама уложила мне волосы и заплела одну объёмную косу.

Я иду в школу…

С того дня, как я вспомнила смех, были ещё несколько моментов: шум музыки, лай собаки… Всё, кроме самого важного – лица нападавшего! Ксеня ещё больше убедилась в своей теории о том, что среди учеников есть серый кардинал, который несёт в себе опасность не только своими поступками, но и своим двуличием… И подозревает она Вову…

Тоша же наоборот убеждал нас, что люди не меняются, так что если при нападении был друг Игоря, то сам Игорь не мог не знать об этом. На этой почве друзья много ссорились.

Игорь много работал… Очень много работал, поэтому редко посещал школу. Несколько раз он приходил ко мне после смены и подолгу засиживался за чаем, болтая ни о чём. Глядя на него, я понимала, что на нём нет вины…

Месяц я провела в добровольном заточении, не выходила гулять или же в магазин, поэтому сейчас, когда я вышла на улицу, у меня немного закружилась голова.

Яркое весеннее солнце светило в глаза и я, широко улыбаясь, щурилась, подставляя лицо солнечным лучам. Не спеша я шла, осматривая знакомые места. Казалось, что прошла целая вечность с моего последнего дня в школе! Другая жизнь… Всё та же я…

Переступив порог школы, я поймала на себе все взгляды: удивлённые, радостные, сочувствующие. Ксеня бежит ко мне на встречу и чуть не сбивает с ног, обнимая.

– Маря! – Радостно визжит она. – Почему ты не сказала?!

– Сюрприз! – Хихикнула я и обняла её.

– Отличный сюрприз, Маря! Наконец-то мы вместе! Без тебя совсем плохо…

– Кажется, я слышала что-то такое… – Задумчиво сказала я.

Взяв меня под руку, Ксеня потянула меня на второй этаж к кабинету геометрии. Одноклассники встретили меня радостным возгласом. Это так странно, тем, кому всегда было плевать на меня, радовались моему возвращению…

Учитель выделил пять минут на тёплые слова и приветствие мне, а затем вызвал меня к доске.

– Начерти параллелограмм, обозначь углы буквами и реши задачу номер девятьсот сорок пять. – Растягивая слова, сказал учитель.

Я делала всё точно, как написано в учебнике, но неожиданно услышала смех одноклассников.

– Марьяна, – сказал учитель, поворачиваясь ко мне, – в целом всё нормально, но почему вместо привычного обозначения углов ABCD, у тебя HELP?

Класс взорвался хохотом, – как всегда, обычная реакция, а учитель нервно вздохнул, но за решение задачи поставил твёрдую «четвёрку».

– Маря, – не могла унять смех подруга, – ты меня так рассмешила!

Я согласно кивала и даже выдавила из себя нечто похожее на улыбку, но я не помню, как писала эти буквы… Встретившись взглядом с Игорем, единственным, кто не смеялся, я почувствовала головную боль.

– Можно выйти? – Не дождавшись ответа, я вышла из класса.

Я забежала в туалет и села на пол, обняла поджатые к груди колени и положила на них голову. Происходит что-то непонятное… И я не знаю, что делать.

Вдруг за моей спиной я услышала глухой удар и вскрик. От неожиданности я подскочила.

– Ты жалкое ничтожество! – Кричал кто-то в мужском туалете. – Что ты сказал? Мне плевать на все договоры! Надо было слушать Каховского, сидели бы под защитой его дядьки. В какое дерьмо ты нас втянул!

Удар, всхлип, удар, всхлип!