Любовь и замки

В начале мая 1755 года этот человек дал знать, что Мандран, в отсутствие своего друга Пиоленка, живет в замке Рошфор. И в ночь на 10 мая пять сотен людей Морльера, во главе с капитаном д'Итюрбид-Ларром пересекли границу Савой и, стараясь двигаться как можно тише, окружили замок. Операция удалась. В 3 часа утра Мандрана под конвоем из 10 человек вывели из замка. Часом позже его привезли во Францию и направили в Валенсию, где находился трибунал Фермы, там его ждал самый жестокий и самый неумолимый из судей: Леве де Малаваль.

Как говорил Вольтер, бичом человечества в это время были чума, разврат, тюрьма, Инквизиция… и судебная палата Валенсии. Мандран проиграл.

Тем не менее, как только дело было рассмотрено, поднялся страшный шум. Ведь арест удался вследствие нарушения границы, и Сардиния немедленно отреагировала. Король Карл — Эммануил отправляет посла в Версаль, чтобы перед королем опротестовать решение суда, и сообщает французскому послу в Турине, что он требует, чтобы Мандран, незаконно арестованный в его стране, был передан обратно.

Все были на волосок от серьезного дипломатического конфликта, и пока дипломаты спорили о своем, Леве де Малавель получил приказ провести суд и исполнить приговор как можно скорее. Очень быстро процесс был завершен, а Мандран приговорен к смерти на колесе.

Странно, но на этот раз при вынесении приговора Малавель проявил некоторую мягкость. В камере, где заключенный был закован и находился под охраной, он мог принимать подарки, людей, что он и делал, принимая всех приходящих с легендарной легкостью и хорошим настроением. Говорят, что ночью перед казнью женская фигура, плотно закутанная в черный плащ, пробралась в одиночную камеру. Это оказалась Жанна де Пиоленк, пришедшая в предсмертный час взглянуть на того, кто, как сказал ей брат, так много о ней думал.

Что они сказали тогда друг другу, юная девушка и контрабандист? Можно ли за минуту прожить вечность любви?

Назавтра, на площади Клерк в Валенсии Мандран поднялся на эшафот с примерным мужеством. Он попросил стакан воды и отдал его священнику, причащавшему его, отцу Гаспарини, душераздирающе рыдающему, со словами:

— Вы нуждаетесь в этом больше, чем я…

После этого в тишине, повисшей над оцепеневшей толпой, он засучил манжеты своей рубашки и штанины и приблизился к кресту, на котором его должны были разрубить, и со спокойствием, заставившим содрогнуться публику, воскликнул:

— Дети, берите пример с меня…

Палач поднял свой стальной меч в то время как отец Гаспарини упал в обморок. В это же время с площади унесли молодую белокурую девушку, упавшую на землю без чувств, девушку, которая, как говорят, на следующий день удалилась в один из самых строгих монастырей Гренобля.

РУАМОН. Король-каменщик

Работать — значит молиться.

Девиз бенедиктинцев

В 1228 году тринадцатилетний король Людовик IX решает построить большое аббатство в местечке, называемом Кьюмон, недалеко от королевского замка Асньер-сюр-Уаз, где он очень любил бывать. Это было не просто решение короля, это было одно из последних желаний его отца, Людовика VIII, умершего скоропостижно после трех лет правления, во время осады Авиньона. Но он немного поспешил. «Он был очарован закладкой первого камня, — пишет Поль Гут и добавляет, — ничто не приносит столько славы земным королям, как камни, с искусством уложенные один на другой во славу короля Небес…»

Это очарование не оказалось мимолетным. Молодой Людовик внимательно следит за тем, чтобы быстрее отстроить свое творение. Но начинает он с того, что меняет название местности, которое ему не нравится. Действительно, Кьюмон не будит воображение. И потом, когда в аббатстве построились галерея и аббатский дворец, он стал местом пребывания короля. И тогда Людовик находит подходящее имя, приказав отныне называться этой местности Руамон… (что значит «королевская гора»). Все оказалось очень просто. Король часто посещает рождающееся аббатство. Выслушаем Жуанвиля:

«После того как была построена стена в аббатстве Руамон, король Людовик Святой часто приезжал послушать мессу (послушники, которые должны были там поселиться, строили аббатство сами под руководством мастеров) и проследить за ходом строительства. И в том порядке, как монахи привыкли в Сито после молитвы идти на пашню, они шли переносить камни и, укладывая их на известковый раствор, возводили стену. Король брал носилки, нагруженные камнями, и, взявшись за них спереди, переносил их вдвоем с монахом, шедшим сзади. И одновременно он приказывал браться за носилки своим братьям, господину Роберу, монсеньору Альфонсу и монсеньору Карлу… И когда его братья хотели громко говорить, кричать и играть, король говорил им:» Монахи поддерживают это место в тишине, и мы тоже должны это делать «. Когда братья короля хотели отдохнуть, он говорил им:» Монахи не отдыхают, и вы не должны отдыхать…«