Любовь – игра, в которой всё серьёзно

Жизнь постепенно превратилась в рутину, растворила в однообразных буднях вдохновение и чувства, которые незаметно превращались в раздражение и усталость. Андрей привык к размеренной жизни, но она перестала радовать. Чего-то очень важного не хватало.

Одно он знал точно, что не хочет детей. Беременные женщины и мамочки с детьми раздражали его безмерно. Андрей презрительно называл их свиноматками.

Жанна много раз пыталась настоять на материнстве. Муж был непреклонен.

– Считаешь, что без спиногрызов мы несчастны? Жанночка, радость моя, зачем тебе такая обуза? Радуйся жизни, у тебя есть всё.

– Мне одиноко.

– Не выдумывай. Сходи в театр, заведи любовника.

– Ты серьёзно?

Мужчина ценит женщину как сокровище лишь до тех пор, пока не  совсем уверен в том, что она принадлежит исключительно ему, пока она сохраняет ореол загадок и тайн.

Когда все карты раскрыты, право собственности подтверждено, запретные плоды надкушены, а чувства испытаны, стоимость драгоценности становится призрачной: за неё теперь не нужно платить.

Но всегда найдётся поблизости некто или нечто уникальное, чем захочется обладать.

Это уже зрелый, сформированный опытом эгоизм сытой личности.

В близких отношениях необходим баланс интересов, наработанная система сдержек и противовесов. Уступать и договариваться жизненно необходимо, но отнюдь не потакать желаниям и прихотям партнёра.

Получая больше, чем отдаёт, он требует увеличивать дозу, считая удовлетворении е прихотей исконным правом. Рано или поздно его перестаёт устраивать даже полная самоотдача супруга.

Неудовлетворённость, привычка брать без меры, толкает на поиск нового счастья. Ведь  общение и близость не обещают больше никаких открытий. Совместная жизнь превращается в пресную обыденность.

Вместе с тем боль, чувства и желания спутника, предательство и измена ему, больше не причиняют неудобств.

Можно абстрагироваться, отодвинуть потребности и чаяния партнёра в дальний угол,  смотреть как бы со стороны: безучастно, равнодушно, отчуждённо.

Чтобы заглушить позывные совести, можно убедить себя в том, что она сама во всё виновата. Нечего было…

– Ничего страшного, она сильная, переживёт. Опыт имеется. В конце концов, не под дулом пистолета Жанна сделала аборт.

Когда прятать больше нечего и лень, когда вывернул перед супругой гнилое нутро наизнанку, а ненасытная натура требует новизны, неожиданно приходит прозрение.

– Ребёнок, наследник! Вот что мне нужно, чего не хватает. Хочется оставить свой след на Земле. Я же мужчина.

Когда Жанна принимала гормональные препараты для предохранения от беременности, у неё были серьёзные осложнения. Она советовалась с Андреем, просила перевязать семенные протоки, раз уж решил навсегда отказаться от рождения детей.

Муж отказался, сослался на то, что не желает быть евнухом. Мол, мужчина должен до гробовой доски оставаться мужчиной.

– Отчего всё вышло так мерзко? Получается, он уже тогда допускал мысль о потомстве. Возможно, переживал по этому поводу или даже строил планы. Ведь знал, что после пяти абортов я потеряла возможность стать матерью.

Контрацептивы, несмотря на эффективность, тоже не всегда работают, случались сбои. Любимый снова и снова отправлял меня под нож мясника, который кромсал живую плоть не рождённых мной младенцев.

Андрей не считался ни с чем.

Понятно, что моя вина не меньше, значительно больше. Чего не сделаешь ради любви?

А он загорелся вдруг. В глазах появился охотничий азарт, воодушевление, возбуждение, одержимость. Мужчина может стать отцом практически в любом возрасте. Разве возможно остановить поезд, когда он разогнался и мчится на всех парах?

Я видела, как он мучается, понимала, чем это может закончиться для меня.

Тогда материализовалась  Инка. У него похоть, деньги и желание получить наследника, у неё молодость и алчность. Меня Андрей вычеркнул из своей жизни сразу.

Вычеркнул? Тогда для чего приходит?

К сорока годам Андрей неожиданно и вдруг изменился, начал интересоваться детьми своих друзей, дарить им подарки, разговаривать с ними, брать на руки.

Жанна глядела на него с изумлением. Она-то уже давно распрощалась с мыслями о детях, погасила в себе материнский инстинкт, приучила себя к мысли о несбыточности желания иметь полноценную семью и вот…

– Андрей, может быть нам взять приёмыша?

– Я об этом не думал. Давай, оставим этот разговор.

– Как скажешь. Просто мне показалось…

– Не бери в голову. Это наверно возраст. Становлюсь сентиментальным, только и всего.

– А если…

– Оставь, Жанночка. Нам ведь с тобой и так хорошо. Какие дети, зачем они нам? Тем более приёмные, с неизвестной наследственностью. Я как-то интересовался, с приёмышами бывают такие неприятные сюрпризы. Плюс психологическая совместимость. Если нет своих детей, никаких  не нужно.

– Значит, всё-таки думал? Поговори со мной, не держи в себе. Мы ведь семья, единое целое.

– Да нет. Просто на глаза случайно попался сайт, побродил. Обыкновенное любопытство.

– Так я и говорю…

– Оставь, любимая. Ты же знаешь, как я не люблю, когда лезут в душу. Дети, это не моё.