Любовь или болезнь

— Я не знаю, делайте, что хотите, — пожала плечами, вдыхая приятную мужскую туалетную воду. Почему мне с ним так спокойно?! — Отпустите меня, пожалуйста, мне домой нужно, — прошептала я.

— Иди, — кивнул спаситель, ещё раз поцеловал в висок, разжимая объятия и вкладывая в руку мою сумочку.

Вздохнув с облегчением, я старалась не бежать домой со всех ног, а идти медленно, выпрямив гордо спину. Не слушала, что в свое оправдание говорили азербайджанцы и как просили их простить. Хотя по щекам уже бежали ручейки из слёз, но показывать чужим, что я очень сильно испугалась, не стала.

Что стало с этими тремя парнями, я не стала расспрашивать, наверное, просто избили и отпустили.

* * *

— И, конечно же, вы не пошли в полицию, — кивнул я, продолжая записывать показания.

— Издеваетесь? — поинтересовалась Алиса, удивлённо на меня посмотрев. — Я сюда столько раз ходила, что меня все по имени зовут. Что изменится в этот раз? Ничего, верно? Тем более, преступления как такового не было.

Ну да, только тебя пару раз убить пытались, а так ничего совсем. Что за дура?

— Описать их сможете? — задал следующий вопрос.

Не замечая, что при нашем допросе в кабинете стало как-то очень много народу.

— Кого? Азербайджанцев или тех, кто спас? — и, не дожидаясь моего ответа, продолжила. — Нет, ни тех, ни других, кроме, конечно же, Макса. Азербайджанцев, потому что они все на одно лицо. После них я их национальность недолюбливаю. А что насчёт тех двух охранников или телохранителей, то тоже нет, я их видела только тогда и то минут пятнадцать. Говорю же, обычные, вот совсем обычные.

— Тату, шрамы, кольца, пирсинги? — перечислил приметы, по которым можно было хоть что-то накопать.

А то, может, подельники, и можно через них на Макса выйти. И нужно узнать, что за Айзеры, может, по ним на Макса выйдем.

— Нет, — покачала головой. — Ни у тех, ни у этих.

— Ладно, рассказывайте, чтобы было дальше.

— Хорошо.

Глава 5

Придя на работу в свою смену, я волновалась, потому что хотела поблагодарить Максима за своё спасение позавчера.

И сразу же заметила, когда он пришел. Одновременно обрадовалась этому и разволновалась, боялась показаться какой-то не такой. Может, он вообще подумает, что я в него влюбилась. А я, на своё удивление, действительно оказалась увлечена им. А вот ему об этом знать было не обязательно. Поэтому всё рабочее время была рассеянной и ждала момента, когда я смогу с ним поговорить, постоянно следя за ним.

А когда тот пошёл в курилку, собравшись с духом, вышла к нему.

В комнатке для курения было немноголюдно, его нашла в дальнем углу, облокотившегося плечом о стену и смотрящего на небо. Я подошла к нему.

— Здравствуйте! — произнесла я, начиная мать край чёрной рубашки. — Мы можем поговорить?

— Говори, — кивнул тот, затягиваясь и даже не смотря в мою сторону.

— Я помню, как мы встретились. Знаю, что ты за мной следишь. Знаю, что ты понял, что я никому ничего про тебя не рассказала и не расскажу. Так почему ты до сих пор преследуешь меня? — выпалила я на одном дыхании.

Не похоже на слова благодарности. Ну какая же ты дура!

— Ты стала мне интересна, — пожал тот плачами, — ты мне напомнила меня старого. Тебе не надоело то, как с тобой обращаются? Не мечтаешь ночами, лёжа на кровати, как медленно убиваешь каждую суку, причинившую тебе и твоему брату боль?

Я мечтала. Только не о том, как я убиваю, а о том, как сбегаю с ним очень далеко.

— Если и так, тебе-то какая разница? — прошептала, скрещивая руки. — Всем пофиг, что происходит за закрытыми дверями нашей квартиры. Тебе тоже пофиг. Спасибо за помощь с теми парнями, но больше не следи за мной.

Я развернулась и сделала шаг к двери.

— Мне и было пофиг, — проговорит тот. — Пока ты не прибежала в моё убежище. Пока не промолчала обо мне, а за меня миллиона два дают, тебе бы на всю жизнь хватило с братом. Почему не сдала?

Ага, триста пятьдесят раз мне их отдадут. Я хоть и дура, но не полная. И уже наелась этого дерьма с полицией. А особенно после того, как собственная мать тебя продать пыталась, продавать как-то ещё, резко перехотелось верить, что халява есть. И если бы и была, я же не знаю, виновен он или нет. Неужели и в правду кого-то убил? Что, следующая я? Полная дура.

— И что теперь, убьёшь меня? — поинтересовалась с придыханием, поворачиваясь снова к нему лицом.

Тогда, может быть, я и хотела умереть, но не признаюсь в этом даже себе, но сейчас я хочу жить.

— Нет, в твоих глазах борьба, ты не сдаёшься, иначе бы давно нашла способ покончить с собой, — усмехнулся тот, в первый раз посмотрев мне в глаза.

— А может, я его ищу? — спросила с вызовом.

Тот только на это рассмеялся.

— Серьёзно? Ищешь смерти? Ты? — а, увидев мой гордый вид, перестал смеяться и подошёл почти вплотную. И прошептал с горящим взглядом: — Ладно. Я покажу тебе, что такое хотеть смерти по-настоящему.

После бросил окурок в урну и пошел к двери в клуб.

— Как мне тебя звать-то? — крикнула вслед.

Тот остановился, посмотрел на меня удивлённо, рассмеялся ещё раз, а после произнёс:

— Можешь меня звать милым, любимым или просто Макс, Алиса, — и зашёл в клуб.