Любовь или свобода 4: Начало долгого пути (СИ)

— Это и есть ваша ужасная зиса? — презрительно фыркнув, Эниер с отвращением отвёл взгляд от мохнатого грязно-белого разрубленного тела насекомого. — Она не больше пары миллиметров.

Однако Памиру страх Теннеи не показался смешным.

— Она тебя не ужалила?! — обеспокоено повернулся он к девушке.

— Нет, — отрицательно мотнула головой сежеллинка. — Я её сразу заметила.

— Чего вы так переполошились? — не мог понять юноша.

— Того, что если она укусит, её укус почти наверняка окажется смертельным.

— Что, и эта ядовитая?

— Хуже, — Памир затушил огонь, опасаясь привлечь новых насекомых.

— Насколько хуже? — Ринт, протянув руку, забрал своё оружие и на всякий случай откинул лезвием тело зисы в кусты.

— Они меняют смерть на жизнь! — заявила Теннея.

— Памир, переведи, пожалуйста, — Эниер скрипнул зубами.

— Ты глупый! — Сежеллинка вновь топнула ножкой. — Они дают тебе смерть, забирая себе твою жизнь!

— Они меня что, сожрут?

— Почти. Они отложат в тебе свои личинки, если ужалят. А вот личинки тебя сожрут. — Лог потёр шею. — Уже темнеет. Эниер, попробуй наступить на ногу.

— Он не пойдёт завтра с нами! — вдруг объявила Теннея.

— Чего?! — негодующе воскликнул Ринт.

— Завтра очень большой переход! Надо идти быстро! А он не может! Мы не успеем до темноты!

— Это меня точно не волнует, подумаешь, темнота! — парень скрестил руки на груди.

— Мы не увидим дороги! Мы собьёмся с пути и станем добычей зверей! — не уступала девушка. — Ты ничего не можешь понять! Ты глупый!

— Это ты глупая и ничего не понимаешь! — Эниер уже практически ненавидел визгливую аборигенку, не желающую его слушать. — Мы…

— Мы сейчас же идём в дом! — Памир понял, что ещё немного, и завяжет им обоим рты. — Эниер, никто тебя здесь не оставит. Теннея, не волнуйся, с нами тебе темнота не страшна. А теперь, оба замолчали и легли спать! Первый, кто нарушит тишину, получит кляп!

Эниер и сежеллинка умолкли, но продолжали грубить друг другу взглядом. Лог устало прислонился к стене дома, наслаждаясь тишиной. Ну почему, когда эти двое заводят хоть какой-то разговор, Теннея сразу переходит на визг, а Ринт начинает орать?! Памир бросил взгляд на укутавшуюся в шкуры сежеллинку, и ему очень захотелось отправить Эниера наружу, чтобы остаться наедине с шумной девушкой. Что говорить, Лог обратил на неё внимание с самого начала. Но это было просто лёгкое влечение. Вот только стоило сежеллинке начать вести себя стеснительно и доброжелательно, как это влечение начало увеличиваться с неимоверной скоростью, усиленное ещё и похотью, после инцидента с наказанием. Черноволосый эльс решил, что если у него получится разубедить девушку становиться жрицей, то он точно, разобравшись со своими проблемами, вернётся за Теннеей и увезёт с собой.

Ночь выдалась достаточно холодной. Эниер выглядел настолько усталым и измученным, что Памир не стал его будить на смену. В конце концов, для Пумы не составит труда не спать пару ночей, что он и объяснил Ринту утром, поскольку юноше такой поступок показался безрассудным.

Отвар, приготовленный Памиром вечером, сделал своё дело. За ночь нога Эниера полностью прошла к небольшой досаде Теннеи, она надеялась, что этот пришедший из тьмы не сможет идти с ними. Аборигенка убедилась, что мысль о недоверии черноволосого эльса ей неприятна, и Теннее очень хотелось ещё раз удостовериться, что ей полностью даровано прощение.

Почти всё утро, пока они шли, сежеллинка не сводила сияющего взора с Лога, который был необычно многословен. Эниер, поджав губы, наблюдал, как Памир с удовольствием рассказывает Теннее об Эльсоде и других планетах, как терпеливо он объясняет ей элементарные вещи, которые аборигенка никак не могла понять.

Считая, что про него совсем забыли, Эниер злился всё сильнее и сильнее. Кипя от негодования, он решил, что даже если случайно отстанет или просто-напросто уйдёт, его отсутствие никто не заметит. Накручивая себя ещё больше мыслями о своей ненужности и не следя за дорогой, Ринт в самом деле чуть было не потерялся. Только оклик Памира вернул его к действительности. Эниер с удивлением заметил, что уйдя в себя, он незаметно опередил эту парочку и свернул в неправильную сторону.

— О чём задумался? — осведомился Лог, когда Эниер мрачно вернулся к ним.

— Ни о чём, — буркнул он.

— Ринт, я прекрасно тебя знаю. Давай, рассказывай, что не так.

Эниер бросил недовольный взгляд на Теннею, но ничего не сказал.

— Так, иди-ка сюда, — бывший граф ухватил его за локоть и отвёл в сторону от сежеллинки. — Она тебя не услышит. Говори.

— Я не хочу мешаться у вас под ногами, — промямлил юноша себе под нос.

— Что?

— Я чувствую, что я здесь лишний, — уже отчётливее повторил Энир. — Она знает дорогу, ты можешь защитить её… Я просто бесполезен, обуза. А теперь, когда вам хорошо вместе, тебе и моё общество не нужно.

— Началось нытьё, — Памир закатил глаза. — Это всё, что успел надумать?

— Я не надумывал. Так оно и есть.

— Если тебе уж настолько хочется, чтобы я объяснил твоё применение, пожалуйста: в одиночку я не смог бы охранять ночлег и караулить её.

— Это всё? — Эниер помрачнел ещё сильнее.