Любовь из металла

Перед кафе, откуда я выходила, оказалась установлена ВУ, транслировавшая местные новости. Я решила остановиться и посмотреть, вдруг покажут что-то. Что-то о нем. Но ничего не было. Голос в моей голове сказал: «Может, тот старик в Э.М. солгал». Или был сумасшедшим. Как могла я быть настолько уверена, что данной им информации можно доверять? Просто я подумала, это логично: МЕТА отняла бразды правления у Э.М., а здесь был другой сенаторский, правительственный округ или просто участок крупного бизнеса…

Я брела через город. Впереди уже виднелся один из более обеспеченных районов. Нетрудно было его узнать: это был бросающийся в глаза, отстроенный высоко и потому хорошо различимый с нижерасположенных улиц комплекс. Он сиял ледяным блеском как те далекие горы. Предполагалось ли, что беднота будет почитать это место? Оно напомнило мне о Рае на Холме, или замке со средневековой гравюры: строение возносилось над обслуживающей его крестьянской деревней. И крестьянам приходилось, помимо лицезрения славного величия замка, остерегаться мародерствующих рыцарей, либо карающих ангелов.

Приближаясь к нему, я пересекала чавкающие грязью улицы, взбиралась по лестницам и поднималась по эскалаторам.

У подножия Рая был разбит парк из скульптурных деревьев, фонтанов, растений необыкновенных тепличных окрасов. Ручная живность сновала повсюду: белки, еноты, птицы, — они не пугались и подбегали кормиться прямо к прохожим. Много праздных гуляк их подкармливало. Но перед белкой, тяжело прогалопировавшей в мою сторону, мне пришлось извиниться, и она буквально обдала меня презрительным взглядом, прежде чем взобраться на дерево.

За парком простирались сияющие ворота, которые я разглядела еще внизу.

Купола как пузыри лежали на молочно-белых стенах посреди гладкого блеска поляризованного кристалла. За величественными строениями небо и далекие горы, настоящие горы, огораживали горизонт. Вся оставшаяся часть города лежала далеко внизу.

Передо мной стояли высокие электрические ворота, сейчас открытые. Лишь пара патрульных роботов бесшумно двигалась вверх и вниз по аллее, окаймленной синими кедрами. Неоновая надпись при воротах гласила: «Монтис Хайтс»[11].

Бесполезно было бы пытаться вторгнуться внутрь через этот словно манящий вход. Меня бы тут же остановили и стали допрашивать, зачем я здесь, прямо как в тех фойе на Нью Ривер.

И все же кто-то приближался, выходил из Монтис Хайтс, шел по аллее к воротам, укрытый прохладой синих кедров. В дырявой тени древесных крон и ярком утреннем свете я различала текучую стройность, блеск воды. Серебряный, сапфировый и самый насыщенный, пылающий красный.

Огненные волосы. Кожа как…

Я позабыла, как дышать. На минуту прилив крови лишил меня зрения. Когда пелена сошла, фигура была гораздо ближе, всего десять или двенадцать ярдов разделяли нас. И я поняла, что это был… не он. Но представитель его вида.

…Вошла сестра Сильвера. Ее красновато-каштановые волосы… она, улыбаясь, посмотрела на меня. Я знала, что она скажет. «Я Сильвер. То есть С.И.Л.В.Е.Р., что означает Серебряный Ионизированный Лабильный Вокализованный Электронный Робот».

Женская фигура двигалась как танцор на площадке. Будто без костей, змееподобно, и, в то же время, чувствовалась ее мощь. Кроваво-красные волосы были перекинуты через одно плечо и спадали к самому поясу, отдельные их пряди припудрены твердым, ослепляющим золотом. Ее тело змеиной кожей облачала серебряная одежда, украшенная спереди фиолетовыми драгоценностями и россыпью то ли дождевых капель, то ли алмазов. Красота? Это слово было придумано специально для нее. Для нее и таких, как она. Да, это был Рай. Ангелы ступали здесь.

И, как описывала Джейн, этот ангел улыбался, прямо мне. Вот она достигла врат Рая, замка-в-облаках, но она была внутри, а я снаружи, и эти несколько шагов навсегда исключали меня из блаженного места.

— Привет, — сказала она мне.

Я по-идиотски ответила:

— Привет.

— Ты собиралась войти?

Ангел в портале. Или Святой Петр. Я покачала головой, тупая из тупейших. Затем слова отворили мой рот и выстрелили в нее:

— Ты из сильверов?

— Конечно, — сказала она. — Меня зовут Глая. Регистрационный код Г.А.2.

Глаза ее были цвета изумруда с бледно-голубым стеклянным блеском. Это что-то новое. Раньше их глаза — всех сильверов — были янтарными. Ее тело было безупречным, длинные ноги, сандалии на высоких каблуках и с высокими ремешками, серебряное по золотому, на серебряной коже.

Другое отличие — ее имя не было аббревиатурой, как в случае с первой серией. Нет, теперь она носила настоящее имя. Глая.