Любовь. Измена. Развод

— Значит, ты живешь на те деньги, что тогда заработал?

К сожалению, этот вопрос не дает мне покоя. Дело, конечно, не в деньгах. Просто если он, как и говорят, связан с криминалом, то это очень, очень плохо.

— Почти. Ресторан, из которого ты ехала, когда мы с тобой столкнулись, мой, например.

Барабаню пальцами по коленке, накрытой одеялом.

— Давай, спрашивай напрямую. Так и говори: «Жека, колись, какой криминальный бизнес ведешь, потому что в твою честность я до сих пор не верю».

— Я верю, — смотрю на него во все глаза.

— Я тоже вот верю, что ты мирно с Илюхой разводишься.

Впервые прикасается ко мне вот так открыто и сжимает запястье чуть выше синяков.

— Я…

— То-то же. Естественно, теперь у меня есть друзья в том мире. Но рабочих дел это не касается. Выдыхай.

— А татуировки? — решаю уж если спрашивать, то все подряд, все, что меня интересует. К тому же я сейчас болею, поэтому можно немного обнаглеть.

— В юности увлекался. На зоне можно легко гепатит подхватить, если ты об этом. Лучше расскажи, что за отвращение к одному из видов боди-арта? Ты же дизайнер.

— Неприятные ассоциации.

— Из-за отца?

Вздыхаю. Ну вот и зачем спрашивает? Если и так уже все узнал и сопоставил.

— Из-за него, — зеваю, прикрывая рот ладошкой.

— Спи, — Евгений выключает свет стоящего на тумбочке ночника.

В полумраке видно, как он откидывается в кресле и складывает руки на груди.

— Ты серьезно будешь тут спать? — осторожно укладываюсь на подушку, подтягивая ноги к груди.

— Можешь приютить у себя на кровати.

— Нет.

Слышу его мягкий смех и закрываю глаза.

* * *

Просыпаюсь среди ночи и обнаруживаю, что Евгения в кресле нет, как и в палате. Наврал, только чтобы я отсюда не ушла, видимо. Ужасно хочется пить и в туалет.

Тянусь к бутылке с водой, из которой пил Снегур. Сворачиваю крышку, протираю горлышко краем пододеяльника и жадно заглатываю минералку.

Ночник не включаю, палату хорошо освещает уличный свет фонарей. Город спит, на дороге не одной машины.

Как хорошо, что в палате есть удобства и не нужно переться в туалет по длинному коридору этажа.

После аварии мне с кровати вставать не хотелось, но приходилось таскаться ночью по больничным коридорам, чтобы пописать.

Щелкаю выключателем и открываю дверь.

Яркий свет бьет в глаза, но как только переступаю порог, начинает мигать. Вот вам и новая больница…

Тишина перебивается жутким звуком моргающей над головой лампы. У раковины смотрю в зеркало на свое отражение. Оно, то появляется, то пропадает, от нестабильного освещения.

Умываюсь холодной водой, но что-то будто не дает покоя. Я кожей чужое присутствие чувствую. Я точно здесь не одна.

А с кем? Женя ушел ведь.

Смотрю на свои руки, снова в зеркало. Вздрагиваю. За моей спиной стоит Илья.

— Как ты сюда попал? — перехожу на шёпот.

Он так смотрит, будто убить меня готов. Страшно. Мамочки, как же страшно.

Антипов молчит. Чувствую его дыхание на своей шее и покрываюсь мурашками.

— Что ты тут делаешь? Уходи.

Илья ухмыляется, а потом резко притягивает меня к себе. Бью его по руке, но не помогает. Антипов намертво впечатывает меня в себя.

Сопротивляюсь. Кажется, что-то роняю, потому что слышу звук бьющегося стекла. Изо всех сил пытаюсь с ним справиться, но муж сильнее физически.

Толкает к стене, а потом наваливается сверху, забираясь под сорочку. Трогает жадно, агрессивно. Мне больно и страшно.

Плачу, пытаюсь кричать, но он закрывает мой рот ладонью.

— С ним лучше, чем со мной? С ним лучше? — шипит прямо в ухо, продолжая свои поползновения по моему телу. — Лучше?

— Не трогай, не трогай, — кричу, но не слышу свой голос. Просто не слышу.

— Сейчас я это исправлю.

Слышу звук молнии на его брюках, зрачки расширяются.

Мамочки, он же этого не сделает. Нет?

— Не надо, не надо, прошу тебя…

Умоляю, плачу, но он не слышит. Совсем меня не слышит. Колени подгибаются, я падаю на холодный кафель, чувствую боль в висках, потому что Антипов тянет за волосы. Переворачивает меня на спину и набрасывается сверку.

Ору, извиваюсь, но на помощь никто не приходит.

Я отбиваюсь, но это не помогает. Он словно из камня. Вдавливает в пол намертво.

Крики застревают в горле. Я пытаюсь визжать, просить о помощи, но ни один звук не проходит. Просто открываю рот…

Распахиваю глаза и отрываюсь от подушки. Сердце как ненормальное бьётся. Меня трясет. Бросаю взгляд на кресло. Евгений! Он здесь. Спит.

Сдавливаю виски, потихоньку осознавая, что все это мне приснилось. Ильи тут не было.

Его тут не было.

Выдыхаю. На автомате тянусь к бутылке с водой и замираю. Я так уже делала. Жадно пью воду, поднимаюсь на ноги. Женя не шевелится. Прислушиваюсь к дыханию. Оно есть. От осознания, что он настоящий, становится легче. Чтобы убедиться, даже тихонечко дотрагиваюсь до его плеча.

Звук распахнувшейся двери пугает. Поворачиваю голову и снова вижу Илью. Это сон? Опять сон?

Антипов вытягивает руку, в которой сжимает пистолет.

— Свет.

Голос Жени теперь близко. Он проснулся. Он тоже видит Илью.

Антипов нажимает на курок. Выстрел оглушает. Я кричу, а Женя падает на пол. Кровь, кажется, повсюду. Пол, моя сорочка, руки, я пытаюсь зажать рану, но у меня не выходит.