Любовь к истории (сетевая версия) ч.4

В 1793 году «врагам народа» рубили головы на площади Революции (нынешняя площадь Согласия), перед гипсовой статуей Свободы. Приблизившись к эшафоту, Мари-Жанна поклонилась истукану и воскликнула: «Ах, Свобода! Сколько преступлений свершается твоим именем!»

Вон она Свобода — сидит, смотрит

Плачущему дворянину, которого должны были казнить вместе с ней, Мари-Жанна сказал: «Идите первым, сударь. Вам будет не под силу смотреть, как я умираю».

Но я люблю мадам Ролан не за ее восхитительное мужество. Она покорила мое сердце другим поступком, не столь пафосным и менее известным.

Когда ее посадили в позорную колесницу, чтоб везти к месту казни, она попросила бумаги и чернил — чтоб записать мысли и впечатления на пути от тюрьмы Консьержери к площади Революции.

Вот что такое настоящая писательница! (И пусть горят в аду те, кто не исполнил ее последней просьбы.)

А мсье Ролана от эшафота она спасала зря. Узнав о смерти жены, он, находившийся далеко от Парижа, в безопасности, закололся шпагой, пережив Мари-Жанну на два дня.

Имя у него было зеркальное: Жан-Мари.

Из комментариев к посту:

rail_way_man

А что, лучше бы стремглав бросился венчаться с давней любовницей? Пусть бесталантен, зато хоть жене был предан))))

al_kesta

Фух, значит, крепкая взаимная (так называемая "счастливая")любовь всё-таки существует. Спасибо за приведённый пример, а то мне в последнее время очень не хватало. Да, настоящая писательница. И никто об этом так и не узнал, даже она сама. (Подумала, Григорий Шалвович, что если бы вам отрубили голову лет в 40, как Мари Ролан, вы же бы тоже никогда так и не узнали, что настоящий писатель! Ужас какой).

Просто меня всегда изумляли такие случаи, когда человек живёт себе, живёт, а потом вдруг оказывается, что он писатель. Или драматург. Причём, хороший. Вот когда читала "Театральный роман", изумлялась по этому поводу (на том месте, где у бывшего врача и нынешнего журналиста пьеса "сама" начала сочиняться, при том, что автор не сразу осознал, что сочиняет пьесу). Пример уважаемого Г.Ш. тоже изумляет… Как-то невольно приходит мысль — а сколько тех первоклассных писателей, музыкантов, поэтов, о которых никто не знает?.. Или если кто-то делает что-то действительно прекрасно, оно в любом случае станет известно… А? Забыли же Баха на двести лет — но вспомнили потом.

catpad

а сколько тех первоклассных писателей, музыкантов, поэтов, о которых никто не знает?

У этой идеи есть три возможных сценария:

— наверняка есть какие-то замечательные писатели, художники, музыканты, которые никогда просто не раскрыли свой талант. Да и вообще, я думаю, огромное число людей никогда так и не находят свой настоящий талант.

— скорее всего есть и такие гениальные люди, которые просто не могут никуда пробиться, потому что по несчастью упираются в тупоголовых редакторов, издателей и т. п., а за себя постоять не умеют.

— и ещё интересен такой вариант (хотя он больше гипотетический): возможно, есть настолько запредельно гениальные люди, что им совершенно достаточно творить что-то просто для себя и никогда никому этого не показывать. К такому состоянию очень близко подошёл математик Перельман, хотя даже он всё-таки опубликовал своё доказательство, пусть только в интернете и без всякой помпы. Но можно представить себе других гениев, хранящих свои творения исключительно для собственного удовольствия.

podolianka

говорят, что она его не любила. а только революцию

наверно это был удачный брак по расчету

al_kesta

она спасла его от тюрьми и казни и всю жизнь устраивала его карьеру, спокойно отходя на второй план.

В общем, она, похоже, любила обоих — и мужа, и Бюзо. Если бы ещё её муж с Бюзо друг друга полюбили — вот это был бы высокий пример истинной любви и гармонии

P.S….Почитала немного о мадам Ролан — По всей видимости, она разделяла известную максиму: "Муж для положения, любовник для романтического увлечения, а кучер — для тела". За исключением кучера, кажется — её темперамент и амбиции как будто бы сполна реализовывались в политике.

borisakunin

Она любила Бюзо, человека яркого. Но сохранила верность мужу. Этим она мне нравится еще больше. Вот строки из ее последнего письма к Бюзо: "И ты, которого я не осмеливаюсь назвать, ты, которого когда-нибудь лучше узнают, ты, которому самая могучая из страстей не помешала чтить добродетель, — огорчишься ли ты тем, что я раньше тебя отхожу в те области, где уже ничто не помешает нам быть вместе?"

О!печатки…

18 ноября, 2011

Никогда не опечатывался тот, кто никогда не печатал. Вся моя взрослая жизнь прошла в страхе перед абсурдными, постыдными и идиотскими опечатками. Это мой вечный комплекс, мой постоянный кошмар. Я испытываю к опечаткам примерно такой же патологический интерес, как к старым кладбищам: не только тафофил, но и миспринтофил.