Любовь к котам необязательна (СИ)

Хоть прищепкой нос зажимай, чтобы не чувствовать притягательный, забирающий волю аромат девушки. Между прочим, одной из подозреваемых. Главных подозреваемых.

— Черт!

Парня определенно заклинило. Он и без того не сильно разговорчив, теперь же словарный запас свелся к одному ругательству из четырех букв.

Как ему теперь работать? Жить? Дышать?!

Глава 4 Вопросы и угрозы

Третья ночь выдалась еще хуже первых двух. Аню мучили кошмары, она металась на постели, сбила простынь, подушка с одеялом валялись скомканной кучей в ногах.

Проснувшись, не помнила своих снов. Только ощущение загнанности и ожидания чего-то страшного. Это непонятное 'что-то' надвигалось неотвратимо, Аня чувствовала себя как никогда слабой и маленькой.

Первые мысли были о Фриде. Где она? Что с ней? Могла бы написать, позвонить, да хоть коротенький смс скинуть. Безответственная авантюристка и эгоистка, вот кто ее тетя.

Подозрительный шорох за окном, треск черепицы и удар о землю, будто что-то тяжелое упало, заставили Аню сесть и судорожно искать очки на прикроватной тумбочке. Без очков мир вокруг расплывался и терял мелкие подробности.

Как назло, на месте необходимого аксессуара не оказалось. Аня сощурилась и окинула взглядом комнату, — ни следа, ни тени, ни блика. Очки, одна из тех самых, вечно теряющихся, деталей мира.

Вяло поднявшись с кровати, подошла к окну и вдохнула прохладный воздух. Не задумываясь, потянулась погладить темный бок Васи. Зря. Из-за заторможенной со сна реакции не успела вовремя отдернуть ладонь и получила глубокую царапину. Было больно и наверняка останется шрам.

— И тебе доброе утро! — злобный тон никак не подходил слову 'доброе'.

Как день начался, так и продолжился, все так же весело и приятно. Одни только поиски очков заняли не меньше четверти часа, не оставив времени на оптимистическое самовнушение. В процессе поисков Аня поставила себе парочку синяков и отбила пальцы ног, споткнувшись о тумбочку.

Вконец отчаявшись, открыла холодильник, с твердым намерением утешится шоколадным пудингом. Сунув нос в прохладу, краем глаза заметила в корзинке с ключами и разными мелкими вещицами, что стояла на холодильнике, черную дужку. Ну конечно, разве существует более подходящее место для очков? Хорошо еще, что они оказались не на полке внутри холодильника, в компании сыра и огурцов. Тогда Аня бы окончательно разуверилась в своей адекватности.

На улице тридцатиградусная жара и полное отсутствие ветра. Вчерашние лужи испарились. Лето в разгаре и Аня, — она старалась себе об этом не напоминать, но получалось из рук вон плохо, — проведет его, сидя в темном уголке в глубоком кресле, натянуто улыбаясь и обслуживая редких заблудших в лавку клиентов.

Резче, чем следовало, ответила парочке малолетних девчонок, которые с утра пораньше, запыхавшиеся, забежали в магазин. Им, видите ли, срочно, сию же минуту понадобилось увидеть Фриду. Как будто им одним! Хватило Ане вчерашнего лощеного старикана с подобными требованиями. К тому же, пропущенный сеанс аутотренинга не способствовал душевному равновесию и дружелюбию.

Василий, после своей выходки, на глаза не показывался. Даже пренебрег прохладой полутемного магазина, где Аня не стала отдергивать занавеси с окон. Вместо этого кот предпочел с независимым видом уйти через окно на крышу. Сейчас, небось, прячется где-нибудь в тени под машиной или в каком-нибудь сыром подвале.

Колокольчик звякнул во второй раз за утро, отвлекая от попыток настроиться на позитивный лад. Дверь распахнулась, впуская волну душного воздуха и приторных духов, и в магазин вплыла дама. Нет, — Дама, с большой буквы.

Все в женщине было впечатляющих размеров, начиная с высокой прически, в сочетании с ростом достигающей критической отметки в проеме двери, тяжеленных на вид, массивных серег, и заканчивая устрашающей длины алыми ноготками.

— Добрый день, — под впечатлением, на выдохе поприветствовала Аня.

Дама не ответила, задержалась у входа, осматриваясь, а потом пристально разглядывала Аню. Непонятно, что искала и к каким выводам пришла, но на породистом и волевом лице появилась довольная улыбка.

— Племянница? — голос тоже не подкачал, звучит под стать внешности — высоко, мощно.

— Да, — почему-то Аня почувствовала себя провинившейся школьницей в кабинете директрисы.

— Хорошо. Не врал, значит, Васильев. Надо же, совсем не похожа на Гуммелей, — задумчиво, вроде как самой себе, произнесла посетительница. — От Фриды были вести?

— Нет.

— Плохо. Ты какого вида?

— Простите? — не поняла вопроса Аня.

Дама продолжала молчать, только бровь приподняла. Да так, что девушка поспешила объяснить все, что знает и даже то, что не знает.

— Я студентка, второй курс, зоология.

— Хм, зоология! Ню-ню, понятно… Овца. Ну-ка, попробуем.

— Что попробуем? — испугалась Аня.

И что понятно? Что овца? Ничего не понятно, все становится только подозрительнее, страннее и страшнее. Вопросов и беспокойства о тетушке, да и о себе любимой, все больше.