Любовь к красному

Жители островов, как и южане, поголовно черноволосые. Причем у этих жгучих брюнетов высокие резкие скулы, слегка приплюснутый нос, узкий разрез глаз и полные губы. А эта женщина иного фенотипа, присущего скорее нам, северянам. Словно кто-то сплющил по бокам ее лицо, создав другой образ: с прямым носом, поджатыми в посмертном недовольстве губами, хмурой складочкой на высоком лбу и разрезом глаз, который, как мне показалось, скорее круглой формы. Мало того, при таком хрупком тонкокостном сложении женщина больше походит лицом на мужчину, вероятно, красивого в прошлом. В общем, черты лица отчасти брутальные. Хотя страдания и смерть могут что угодно сделать.

На костлявой, обтянутой темной кожей груди покоится серебряный кулон, зловеще сверкая на окружающих желтым с черными прожилками камнем, имеющим в народе жуткую репутацию. Его так и называют в просторечье — мертвяк.

Посмотрев для приличия на высохший, в сущности, труп, я невольно обратила внимание на крышку саркофага — вещь более привлекательную. Помимо древнего города внизу имеется изображение вполне симпатичной девушки у водоема, лицом обращенной к нам. Должно быть, это и есть «хозяйка» саркофага, но лица отличаются.

Мои размышления прервал Зигерт:

— Музей оплатил вашей компании экспертизу сутевика. — Он поморщился от недовольства. — Государство не торопится платить ученым нашего профиля большие деньги, поэтому в археологию идут лишь искренне заинтересованные. К глубокому сожалению, туманников вашего уровня, госпожа Кыш, среди нас не нашлось.

Я не реагировала на тональность обвинения — уже не раз и не два слышала, — а услужливо-профессионально ждала, пока Зигерт, тяжело вздохнув, продолжит:

— В общем, мы сомневаемся в истинном происхождении мумии. Согласно пробам и анализам, это эядарка, похороненная три тысячи лет до нашей эры. Но ее фенотип не соответствует расовому.

— Может быть, она исключение? — предположила я самое простое.

— Любое исключение из правил имеет логическое научное обоснование. Более того, кулон, который на ней, — артефакт. Я проверил его, это что-то типа сосуда или хранилища; не ведаю точно, как их ранее называли. Думаю, именно благодаря кулону-артефакту тело находится в хорошем состоянии.

— Но кулон гораздо моложе. Ему не более тысячи лет, — уточнил Хааль. — Предположительно либо кулон повлиял на мумию, только непонятно, каким путем попал в саркофаг; либо, что вызовет взрыв в научном мире, за три тысячи лет до нашей эры был переход. Точнее, два континента Земляра соединялись островами, люди могли мигрировать. Такие версии существуют уже давно из-за схожести культур и направления развития человечества, но доказательства умозрительные, а здесь и сейчас…

Научные работники в ожидании уставились на меня, словно я прямо сразу скажу «да» — и они обретут славу и бессмертие.

Но вместо этого я поинтересовалась:

— Скажите, а почему украшение не сняли с трупа?

Теперь все дружно посмотрели на артефактора.

Больше книг на сайте - Knigolub.net

— Мы оставили его в покое, потому что при попытках снять усиливалось напряжение. Опасались повредить саму мумию.

— Хорошо, давайте проверим обе гипотезы. — Я вымученно улыбнулась. Ненавижу трупы! А уж прикасаться к ним…

Потерев ладони, пока в них не накопилось необходимое напряжение, я наклонилась и осторожно положила руку на серую ткань, плотно обтягивающую тело. Спустя минуту я «вернулась» в реальность, выпрямляясь и моргая.

— Ну что? — Археологи подались ко мне.

Пожала плечами, с полминуты собиралась с мыслями, а потом, зная, что непременно расстрою их, ответила:

— Дочь советника наместника Эядара. Умерла в возрасте пятнадцати лет, перед своей свадьбой. Ее отравила наложница будущего супруга. Возраст мумии совпадает, три тысячи сто один год до нашей эры. И самое странное: девушка похожа на ту, что изображена на крышке…

Несколько мгновений ученые смотрели на меня, затем почти синхронно перевели взгляд на жертву чужой ревности.

— Хм-м, — выдал кто-то многозначительно.

Я продолжила рассказывать, уже догадавшись, что внесу больше хаоса в научные головы:

— Это не все, а только первый отклик на мой запрос. Пришел еще один… посторонний. Возраст двадцать девять лет, мужчина, убит ножом в спину. Полного ответа не получила. Стоило поймать отголосок чужого прошлого, произошло чужое вмешательство.

— Хотите сказать, под девушкой лежит мужчина? — переспросил Хааль.

— Но в саркофаге невозможно спрятать кого-либо еще! — изумился Зигерт.

— Я передала то, что увидела.

— Хорошо, посмотрите суть кулона? — быстро сориентировался дотошный ассистент, решивший воспользоваться моими услугами по полной. — Неужели артефакт вносит помехи в наше расследование?

— Вполне возможно, вы правы. — Я кивнула, присаживаясь на край постамента, на котором установили саркофаг.

Зигерт уселся так же с другой стороны. Более того, уперся руками о поверхность и навис над мумией, следя за каждым моим действием.