«Любовь к родному пепелищу…» Этюды о Пушкине

– Ну, подымай же меня, пойдем, да выше, выше, ну, пойдем!..

Придя в себя, он сказал:

– Мне было пригрезилось, что я с тобой лезу по этим книгам и полкам – и голова закружилась.

– Отходит! – тихо сказал Даль.

2 часа 45 минут дня. Пульс стал падать и скоро совсем не ощущался. Руки начали холодеть.

Минут за пять до смерти Пушкин попросил поворотить его на правый бок и тихо сказал:

– Жизнь кончена!

– Да, конечно, – сказал Даль, – мы тебя поворотили…

– Кончена жизнь!.. – произнес Пушкин внятно. – Теснит дыхание…

Это были последние слова Пушкина. Часы показывали два часа сорок пять минут дня. Дыхание прервалось.

– Что он? – тихо спросил Жуковский.

– Кончилось! – ответил доктор Даль.

Прекрасная голова поэта склонилась. Руки опустились. Всех поразило величавое и торжественное выражение его лица.

У ложа умирающего в это время находились: Жуковский, Вяземский с женой, А. Тургенев, Данзас, Загряжская, врачи Спасский и Андреевский. Они слышали последний вздох поэта. Доктор Андреевский закрыл ему глаза.

«Между тем тишина уже нарушена, – записал А. И. Тургенев. Мы уже говорили вслух, и этот шум ужасен для слуха, ибо он говорит о смерти того, для коего мы молчали. Он умирал тихо, тихо…»

За минуту перед кончиной в кабинет вошла жена. Теперь она уже видела мужа умершим. Схватив Даля за руку, она в отчаянии крикнула:

– Я убила моего мужа, я причиною его смерти, но богом свидетельствую – я чиста душою и сердцем!..

Пушкин умер через 46 часов после дуэли. Часы на камине показывали 2 часа 45 минут. На этой минуте их остановили.

Сразу же послали за скульптором Гальбергом, который снял с мертвого маску.

3 часа дня. Через несколько минут после кончины Пушкина Жуковский вышел на набережную и со слезами на глазах объявил:

– Пушкин умер!

– Убит! – раздалось из огромной, стоявшей перед окнами дома толпы и как эхо, отозвалось со всех сторон.

Смерть Пушкина глубоко взволновала общественное мнение. В самую толщу народную проникли уже идеи декабристов и вольнолюбивые стихи Пушкина. Его знала вся Россия. Незадолго до смерти поэта вышло третье издание «Евгения Онегина», и в три дня было раскуплено более двух тысяч экземпляров – факт исключительный, небывалый для того времени.

На Набережной Мойки не было ни прохода, ни проезда. Толпы народа и экипажи до глубокой ночи осаждали квартиру поэта. Извозчиков нанимали, просто говоря: «К Пушкину!».

30 января 1837 года.