Любовь к трем цукербринам

В центре поляны из кусков коры и веток было собрано что-то вроде маленькой трибуны – пародия на один из тех элегантных лектернов, с которых президенты и короли обращаются к собравшимся перед ними журналистам. Сперо решила, что ей, видимо, следует подойти к этой косой трибуне и встать за нее. Когда она приблизилась, ее догадка подтвердилась: перед лектерном лежало еще одно послание на куске коры, прижатом к земле двумя камнями.

Отсюда будешь с нами говорить.
И не пытайся нас перехитрить.

Сперо на миг закрыла глаза.

Она давно чувствовала жутковатый диссонанс между юмористическими посланиями, которые оставляли ей неизвестные злоумышленники, и висящим в воздухе ужасом. Она решила бы, что с ней играют какие-то шутники – но ужас был настоящим и за последние несколько минут только усилился. Кому-то было совсем не до шуток. И на фоне этой предсмертной тоски рифмованные надписи на коре казались уже не шуткой, а письмами какого-то особенно изощренного маньяка, от которого можно ждать чего угодно.

Подойдя к сделанному из коры лектерну, Сперо остановилась и оглядела зеленую сферу вокруг.

В луче света перед ней появилась крохотная птица с длинным изогнутым клювом. Ее крылья работали с такой скоростью, что их не было видно. Секунду она неподвижно висела в воздухе, а потом, издав лихой писк, унеслась вверх по солнечному лучу – туда, где в головокружительной высоте краснели, синели и желтели полные нектара цветы.

Больше никого Сперо перед собой не видела. Но она чувствовала, что из-за ветвей и листьев за ней следит множество глаз. Видимо, начать разговор следовало ей.

– Здесь есть кто-нибудь, кто умеет говорить? Я хотела бы понять, что происходит.

Прошло несколько секунд тишины. А потом вдруг раздался шорох листвы. Из стены зеленых листьев вынырнул белый шар с пляшущим над ним языком огня – и полетел к Сперо. Она ждала ответа, но все произошло так неожиданно, что она вздрогнула.

Это был не шар, как ей показалось в первый момент, а большая белая птица с красным хохолком. Она подлетела ближе и уселась на длинную голую ветку, висевшую над поляной прямо перед Сперо.

Сперо прищурилась и усмехнулась. Прошла только секунда, а она уже знала про эту белую птицу почти все.

Перед ней был один из ее собственных питомцев, умных зверей, которые подрастали в Лесу, дожидаясь отправки в мемориальные пространства, связанные с давно исчезнувшей Землей. Здесь жили очень необычные существа. Поэтому ожидать от них можно было чего угодно.

На ветке сидел музыкальный какаду Серж. Его тело было снежно-белым, а красный хохол на голове походил на оперение римского шлема. На груди у него краснело маленькое пятнышко – в точности розетка Почетного легиона.

Удивительного в таком наряде было мало. Серж специализировался на старинном французском шансоне, и хохол на его голове был гипноизлучателем, позволявшим ему принимать множество разных форм – от Эдит Пиаф до Полнареффа. Серж был великим певцом – и, как и все гении, капризным и нервным существом.

– Меня зовут Серж, – сказал Серж. – Я уполномочен вести переговоры. А кто ты, женщина с палкой?

Сперо даже немного обиделась.

– Меня зовут Сперо, – ответила она. – А тебе я прихожусь чем-то вроде мамы, Серж.

– Сперо? – нахмурился Серж. – Никогда не слышал про такую маму. Что значит это слово?

– На одном из земных языков оно означает «надежда». И это именно то, чем мне нравится быть. Но если произнести слово чуть иначе, то на другом языке оно означает «копье»…

И Сперо приподняла свой посох.

– Вот только не надо нас пугать, – сказал Серж, поворачиваясь к ней своим горбоносым профилем. – При необходимости мой клюв перекусит твою зубочистку без всякого труда. Лучше не доводи до этого дело, женщина с палкой.

Серж, кстати, не так уж и преувеличивал. Вряд ли он перекусил бы копье – но палец мог точно.

– Хорошо, маэстро, – сказала Сперо вежливо. – А могу я спросить, кто именно уполномочил вас вести переговоры?

– Группа сердец, оскорбленных произволом судьбы, – ответил Серж, все так же глядя на Сперо одним глазом. – И я, чтобы ты знала, из их числа.

– Вот как, – сказала Сперо задумчиво. – Оскорбленных произволом судьбы…

Серж значительно кивнул.

– И мы сумеем завершить начатое. Ты ведь чувствуешь разлившийся в воздухе ужас?

– Именно поэтому я здесь, – ответила Сперо.

– Мы знаем, что у менеджмента острый нюх на такие вещи, – сказал Серж. – Другого способа быть услышанными у нас просто не было.

– Что вы натворили? – спросила Сперо.

– Ага, – сказал Серж довольно, – ты чувствуешь, но не видишь! Иначе ты давно бы уже…

Он умолк на полуслове, словно испугавшись, что чуть не выболтал лишнее. Его гребень нервно поднялся над головой, и Сперо вдруг почудилось, будто Серж раздулся, оброс черным смокингом с бабочкой, его крылья стали руками – и в одной из них появился микрофон с проводом. Но это наваждение сразу прошло. Сперо ждала, что Серж продолжит, но он молчал – видимо, ему удалось сильно напугать самого себя. Он несколько раз моргнул и повернулся к Сперо другим глазом.