Любовь к трем цукербринам

Мало того, перерождается и путешествует по мирам именно ноль (поэтому никакого путешественника с точки зрения физики просто нет — отчего путешествие и делается возможным). Ноль одинаков в любой точке мультивер-са, в любом моменте прошлого и будущего. Это и есть та самая нуль-транспортировка, о которой столько говорили шестидесятники, не понимая до конца, в чем дело.

Что ж, может кому-то вся эта мудрость и поможет. А я удовлетворюсь тем, что разложил свой сомнительный теоретический многочлен — и могу теперь продолжить повествование.

ПО НАПРАВЛЕНИЮ К КЕШЕ

Так что же именно я видел, вглядываясь в будущее?

Думаю, из моего отступления понятно, как непросто это определить — легче рассказать. Та обширная и устойчивая реальность, где я обнаружил Кешин след (или его новую инкарнацию, хотя мне не особо нравится это слово), была, видимо, одной из далеких станций, к которой мчался увозящий его поезд судьбы. Но это вовсе не значило, что Кеша обязан был приехать в увиденное мною будущее. Он просто ехал туда в настоящий момент.

Я не мог просматривать любую из его будущих жизней. Это скорее напоминало настройку приемника: крутишь колесико — и слышишь треск помех, а потом шипение в динамике вдруг сменяется голосом или музыкой.

Узлы, где становилось видно что-то осмысленное, повторялись через серьезные интервалы времени. Глядеть на большинство из них было нелегко — это требовало постоянного напряжения, потому что мое внимание выходило из фокуса. Но один такой узел я видел значительно лучше других. Туда мой взгляд соскальзывал сам, и я мог подолгу следить за разворачивающимися там событиями.

Чаще всего эта станция будущего становилась мне видна, когда я скучал в своем фальшивом офисе. Бывали дни, и даже недели, когда мир надолго приходил в равновесие, и в нем не происходило никаких сбоев, требующих моего вмешательства. Тогда я мог успокоить свой ум, а потом сдвинуть надлежащим образом фокус внимания.

Я как бы вглядывался в мерцание над горизонтом настоящего и различал картины, совершенно не похожие на то, что окружало меня в действительности — но при этом осмысленные и связанные между собой. Они складывались в длинную историю, которую я понемногу записывал. Возможно, мне было проще наблюдать именно за Кешей потому, что его рабочее место находилось прямо подо мной. Я хорошо его чувствовал.

Скажу сразу, Кешиной смерти от взрыва я не видел, как не видел почти никаких деталей его будущего в этой жизни — возможно, из-за того, что наши судьбы были связаны. Точно так же, как разоблаченный Молл ой Насреддином аферист, я гораздо лучше замечал далекое, чем близкое. Но я уже различал эхо Кешиной гибели — хоть и не понимал этого.

Кешина «инкарнация», которую я опишу во всех подробностях, состояла, в сущности, из искаженных и раздутых повторений его умственных привычек. Иногда они отражались в кривых зеркалах будущего довольно смешным образом. Но чаще мне было страшно.

Когда я впервые различил ту Москву, куда прибудет Кешино эхо, мне показалось, что я вижу перед собой огромную свалку. Это были какие-то закопченные руины, заваленные горами мусора — словно сюда много столетий выносил сор Мировой океан. По поверхности свалки ползала разная помоечная фауна, но трудно было поверить, что тут живут люди.

Я их и не обнаружил. А потом я заметил какие-то мощные, похожие на опоры циклопического моста, конструкции — они возвышались среди переносимого ветром мусора, и от них вверх уходили толстые черные тросы. Очень далеко вверх — и исчезали в облаках. По одному из тросов ползла ржавая бусина лифта. Я позволил своему вниманию скользнуть вслед за ней вверх — и нашел в высоте нового Кешу.

Мой подробный отчет о дальнейшей судьбе его ума представлен в повести «FUCK THE SYSTEM», которая следует ниже. Все там — чистая правда. Но это не значит, что Москва через сто, двести или триста лет будет именно такой.

Я уже объяснил, почему это личное будущее одного только Кеши, и то возможное, а не принудительное. Многократно ксерокопированный смертями и рождениями ум другого человека вовсе не обязательно окажется в близком по устройству пространстве.

Но вероятность, если честно, весьма велика. Именно по этой причине я и посвятил столько страниц Кешиной судьбе: он, что называется, репрезентативен. В одну сторону с ним на своих поездах летит очень много граждан — кучно, как очередь из пулемета. И мне кажется, что будет полезно описать ту станцию, куда им предстоит однажды прибыть.

Часть 4. FUCK THE SYSTEM

КЛАСТЕР 23444-2Ж

Кеша понял, что спит, когда увидел кластер 23444—2Ж. Или (если Анонимус прав) все было в точности наоборот — он увидел кластер 23444— 2Ж, когда понял, что спит.