Любовь к жизни

«Это хорошо, – подумал Васик, сидя в кресле и глядя на спящего Витю, – что никто ничего не заметил сегодня – когда пальба была. У нас так всегда – как что услышат – ухо к замочной скважине приставят, а выйти и разобраться – побояться... Очень удачно, что никто не засек меня тогда у подъезда... Да и что тут удивительного – джип Вити стоял рядом – до него бежать секунду. А побоище просходило на промежуточной лестничной площадке, где никаких квартир нет. Только мусоропровод. Странно вот что – почему не нашли трупов убитых? Я ведь своими глазами видел, как все происходило – бах! Ба-бах! Ба-ба-бах!!! И два трупа рядышком... Ладно. Сейчас не об этом надо думать, а о другом. О том, как мне вытащить из лап бандитов моего Петьку. Витя говорил, что что-то выяснить смог... Только не рассказал – что именно. Сразу рухнул на кровать и уснул. Устали, конечно. Говорил, что план у него есть – по дороге ко мне успел его разработать. Интересно послушать, что там за план»...

Васик поднялся с кресла, подошел к кровати и тронул за плечо Витю. Тот тут же вскочил – так стремительно, что можно было подумать, будто Васик его окатил холодной водой из ведра.

– А?! – вопросительно гаркнул Витя хриплым басом. – Чего тут?..

– Два часа спишь, – сообщил Васик, – пора действовать. Ты говорил, что у тебя план есть.

– Сколько времени? – встрепенулся Витя.

Васик ответил.

– Действительно... – Витя цокнул языком и протер кулаками воспаленные глаза, – чуть не проспал. Хорошо, что ты меня разбудил. А то я так намаялся, что сутки, наверное, проспал бы...

– Ты говорил, у тебя план есть... – повторил Васик.

Витя зевнул и энергично потряс головой, приходя в себя после сна.

– Есть, – подтвердил он и поднялся. – Поехали. Я тебе все по дороге объясню. Времени действительно очень мало. Надо успеть.

– Куда? – спросил Васик.

– По дороге объясню, – снова сказал Витя и добавил непонятно, щелкнув пальцами:

– Алле, гоп!

* * *

В ту самую минуту, когда в находящийся в квартире Васика Витя проговорил странное «Алле, гоп!», в подмосковной Черноголовке, в подвале одного из новых девятиэтажных домов, хрустнув комочком серы, взорвалась и загорелась спичка. Желтое пламя на миг осветило бледное и изглоданное – словно неживое – лицо, надвинутую по самые брови черную спортивную шапочку и обшарпанный воротник затертой болоньевой куртки... и погасло.

Человек в спортивной шапочке, прикурив, отбросил сгоревшую спичку в угол подвала и глубоко затянулся. Выдохнув дым, он зажмурился от удовольствия, потом спохватился и вчастую докурил и так коротенький окурок, подобранный им несколько минут назад в подъезде у двери, ведущей в подвал.

Докурив, он уронил окурок под ноги и, двигаясь в темноте наугад, прошел к противоложной стене, пошарил рукой по ее сырой поверхности, ударил кулаком и выбил большой четырехугольник желтого света. Он шагнул туда.

Прикрыв за собой подвальную дверь, человек в черной спортивной шапке оказался в подъезде. Там он, не оглядываясь, прошел к лестнице и начал подниматься вверх.

«Четвертый этаж, сорок пятая квартира»...

Он не знал, откуда в всплыла в его голове эта мысль – этаж и квартира – так же, как не знал, где он находится, зачем он здесь и кто он.

Четвертый этаж, сорок пятая квартира...

Он увидел возле двери сорок пятой квартиру черную подушечку электрического звонка и крепко прижал ее пальцем.

– Кто там? – спустя минуту глухо донесся из-за двери сиплый голос, – кого в такую рань несет-то?..

– Почта, – ответил человек в черной спортивной шапке, сам не зная, почему проговорил это слово. Второе слово тоже возникло у него в мозгу непонятно откуда, – телеграмма.

– Чего? Какая?..

Закряхтел замок, и в проеме двери сорок пятой квартиры показалось пухлое лицо. Правую щеку пересекали розовые полоски пролежней.

А человек в черной спортивной шапочке будто проснулся. Он замычал, вспоминая что-то очень важное, а когда вспомнил, поднял грязный кулак и ударил открывшего дверь в лицо.

Хозяин квартиры недоуменно крякнул и отлетел вглубь коридора.

Человек в черной спортивной шапочке шапке шагнул за ним и плотно прикрыл за собой дверь.

– А?.. Кого?.. – тихо хрипел на полу, пытаясь подняться, хозяин квартиры. Домашний халат его распахнулся, и шелковый пояс вился по полу, как змея.

Человек наклонился и, схватив пояс, быстро затянул его на шее упавшего.

Задушив хозяина квартиры, человек в черной спортивной шапочке перешагнул через его труп, прошел на кухню, постоял минуту в задумчивости перед белым-белым холодильником, медленно потянул было на себя дверцу, но вдруг замер.

– «...орок ...атая...,» – донеслось невнятное откуда-то из глубины квартиры.

Он повернул голову, осматривая кухню, глаза его остановились на огромном кухонном ноже, косо лежащем на столе. Он взял нож и, смотря в пол, пошел туда, откуда раздавались непонятные звуки. В спальню. В коридоре он вновь переступил через труп задушенного им хозяина квартиры.

«Сорок пятая! Сорок пятая квартира!» – громко шептала в трясущуюся телефонную трубку сидящая, как в сугробе, в ворохе белоснежных простыней на огромной постели пятнадцатилетняя девочка.