Любовь к жизни

– Что за черт... – пробормотала я, – какая-то странная слабость... И голова кружится все сильнее и сильнее.

Я зажмурила глаза, снова открыла их и увидела, что кружится вовсе не моя голова, а вращается спальня; пляшут пол и потолок; кровать, где мирно спит Даша, кувыркается просто с невероятной скоростью.

Кажется, я что-то вскрикнула, когда оторвалась от кровати и сделала несколько шажков в сторону, чтобы ухватиться за полуоткрытую дверь, которая среди общей свистопляски, вроде бы вела себя более или менее мирно.

И полетела в тартарары.

В отличие от Алисы, упавшей в кроличью норку, я не имела ни малейшего понятия – лечу я вниз или вверх. Как только погасла электрическая лампочка в спальне, кто-то со страшной силой выбил пол у меня из-под ног и я полетела...

Нет, просто повисла в непроглядно черном пространстве. Ничего не было слышно, кроме свиста рассекаемого моим телом воздуха – если в этой страшной дыре, куда я неожиданно провалилась был воздух.

Я так и не поняла, сколько времени продолжалось мое падение... Или полет, или... Но когда я вновь ощутила твердую опору у себя под ногами, мне казалось, что прошла целая вечность – только одна мысль у меня в голове еще колыхалась от удара при приземлении – чтобы такого больше не повторялось никогда...

Я застонала, чтобы отогнать это мучительное воспоминание, но через секунду снова погрузилась вглубь своего подсознания:

...Теперь вокруг меня было космическое пространство. Мне даже казалось, что кое-где я различаю мерцание далеких звезд. Но первое, что я увидела – было множество людей, вращающихся в состоянии невесомости вокруг меня.

Некоторые из них безвольно шевелили мертвыми руками, открывая и закрывая пустые – на телах этих людей отлично были заметные пулевые ранения, кровь из которых толчками выкатывалась наружу и, стекаясь в шарики, разлеталась прочь. Но большинство из людей, оказавшихся не по своей воле в пространстве моей галлюцинации, были еще живы, они кричали, размахивая пистолетами и автоматами – явно не понимая почему и как они оказались в этом странном месте...

И это воспоминание исчезло, как только я пожелала того. Волнообразные движения вокруг меня стали замедляться, и вскоре все замерло, а мой внутренний взгляд зафиксировался на одной только картинке, ярко сиявшей у меня в голове.

Это был Витя. Улыбающийся и радостный, как в тот день, когда я согласилась переехать к нему на квартиру.

И это есть ответ на мой вопрос – почему меня мучают эти странные сновидения с паутиной и черной ямой?

Витя улыбался, просто и счастливо. И никаких отрицательных эмоций и мрачных ассоциаций эта картинка у меня не вызывала. Напротив, я отчетливо и очень ясно чувствовала излучавшееся от моего любимого счастье.

Я глубоко выдохнула и приготовилась к выходу из транса. И через несколько минут уже ощутила себя сидящей на полу возле постели, которую я еще не успела прибрать. Витя давно уже уехал и мне пора было собираться на работу.

Поправив подушки и одеяло, я расстелила на кровати плед и прошла на кухню. Включила кофеварку и уселась напротив нее, задумчиво глядя на вспухающие пузырьки подогревающейся жидкости.

Почему мое подсознание выдало мне в ответ на мой вопрос образ моего возлюбленного – Вити? Ведь он... он никак не может быть причиной странных и страшных снов, каждую ночь посещающих меня. Не может хотя бы потому, что мое подсознание фиксирует идущие от его астрального образа импульсы и идентифицирует их как положительные. Только положительные – никакого намека на отрицательные. Как же тогда – в таком случае расценивать ответ моего подсознания?..

Я закурила сигарету и вдруг замерла, задумчиво глядя на огонек зажигалки.

Ну, конечно! Как я раньше не подумала об этом. Ведь причины могут быть не только объективные, но еще и субъективные. То есть – Витя может являться причиной моих кошмарных снов – только фактически. Если, например, кто-то, кто хочет отнять у меня Витю, насылает на меня эти сны...

Я зафиксировалась на этой мысли.

А ведь вполне может быть. Что мне известно о прошлом моего возлюбленного. Конечно, он рассказывал о том, что был женат, но говорил, что был женат так давно... И уже не вспомнит, наверное, как она выглядит – его первая жена.

Хотя, постойте, постойте...

Витя мне рассказывал что-то такое о своей первой жене. Какие-то странные байки, которым я сначала значения не придала. Что-то о том, что жена его была потомственной гадалкой. Ну, то есть – более потомственной, чем гадалкой. В роду ее были настоящие предсказательницы, а она никогда свои даром не пользовалась, потому что – не умела. Так, что-то иногда случайно получалось.

Вот Витя и рассказывал какие-то комические истории, с этим связанные...

Да-да, надо бы порасспросить его хорошенько сегодня вечером. Глядишь, и прояснится картина.

А теперь пора на работу.

Я посмотрела на часы и охнула. Вот чертовщина, теперь кофе не успею попить – у меня же важная встреча сегодня с утра! Отключив кофейник, я бросилась в комнату – одеваться.

* * *

– И что она от тебя хотела? – спросила Нина. – Кто она вообще такая?