Любовь как в кино

– Вы определили для себя такую цветовую гамму, которая скажет вашим гостям: «Это наш фирменный знак, он показывает, кто мы есть»?

А какая цветовая гамма скажет: «Мы морочим вам голову»?

Не глядя на фотографии, бездумно листаю страницы и вполголоса бормочу угрозы в адрес Шейна. Мы нагромождаем одну ложь на другую и, похоже, опасно близки к провалу.

– Э-э… давайте все сделаем просто – в оттенках розового и белого, – говорю я с нервным смешком и захлопываю папку. Меня сейчас не волнуют никакие свадебные детали. Лишь бы поскорее отсюда вырваться.

– Что ж, ладно! Тогда, прошу вас, следуйте за мной, нужно выбрать музыку для первого танца.

– Отлично.

Вскакиваю так быстро, что роняю стул. Ловлю его, ставлю на место и вновь нервно смеюсь. Я крушу все вокруг. Честно говоря, не уверена, что долго выдержу. И по-моему, Бетани что-то подозревает. Пожалуй, после Рэнда Петерсона придется пристукнуть и ее. Два по цене одного. Интересно, скидка будет?

– Вы, влюбленные голубки, ступайте вперед. – Она жестом указывает в конец коридора. – А я пойду позову нашу вторую пару. Приду через секунду. Все будет супер!

Она улыбается и ждет, когда мы уйдем.

Почему она это делает? Почему я делаю то, что она велит?

Иду по розово-серебристому коридору, не дожидаясь Шейна. Вхожу в музыкальную комнату и ошеломленно застываю. Это миниатюрный танцевальный зал.

– Кенсингтон, успокойся, все будет хорошо, – говорит Шейн, входя следом за мной.

Я разворачиваюсь как раз в тот момент, когда Бетани входит вместе с другой парой.

– Кензи? Кензи Шоу?

Ничего не будет хорошо.

– Кензи, помнишь меня? Лиза Эванс! Ну, скоро стану Лиза Эванс-Мэтисон. А это Райан. – Она прыгает от радости. И поясняет, обращаясь к своему жениху: – Мы с Кензи вместе учились в школе, а наши мамы вместе играют в теннисном клубе. Вот я скажу ей, с кем здесь столкнулась!

– Привет! Здорово, что мы встретились! – говорю я, пытаясь подражать ее радостному тону.

Боюсь, чтобы замять это дело, придется убить довольно много людей.

Бетани щелкает кнопками пульта, и комната погружается в полумрак. Под потолком закружился зеркальный шар, а из динамиков полилась баллада Селин Дион. Мы оглядываемся, изумленные тем, как быстро танцзал превратился в дискотеку.

– Ну что ж, мои счастливые свадебные пары. Давайте танцевать! – Бетани перекрикивает музыку, и ее голос становится еще писклявее. – Мы проиграем все самые популярные танцевальные песни. Когда почувствуете, что это ваша песня, скажите «Стоп».

Стоп!

– Танцуйте! – Она громко хлопает в ладоши. От неожиданности я вздрагиваю.

Селин Дион поет «The Power of Love». Лиза ахает и говорит, что это лучшая песня на свете. Они с Райаном, смеясь, кружатся в танце. Я в шаге от нервного срыва. Наверняка это Элли сообщила ему, где я нахожусь. Она тоже в моем списке будущих жертв.

– Танцуйте! – Бетани хлопает еще раз.

Шейн протягивает мне руку, хватаюсь за нее и встаю напротив. Он тихо смеется.

– Прекрати! – шепчу я. Темп ускоряется, и мы едва за ним поспеваем. – Ничего смешного! – Впрочем, мне и самой почти смешно. – Это катастрофа, настоящее бедствие. А ты что делаешь? Либо киваешь? как болванчик, либо разговариваешь, как пьяный Джон Уэйн. – Отклоняюсь назад, чтобы заглянуть ему в лицо. – И ее мать знакома с моей! Представляешь?

Мы поворачиваемся.

Лиза и ее жених счастливо кружатся и болтают. Бетани покачивается в такт музыке с полуприкрытыми глазами. По-моему, у нее не все дома.

– Продолжайте, пока не услышите то, что вас глубоко взволнует. – Бетани нажимает на кнопки пульта, и в динамиках начинает играть «Crazy Love» Брайана Макнайта.

– Бред какой-то, – бормочу я, немного успокаиваясь.

Это, в конце концов, просто танец. Делай вид, что вы – жених и невеста. Как в фильме «Притворись моей женой». Дженнифер Энистон делает вид, что она невеста Адама Сэндлера. Моя жизнь похожа на кино больше, чем я думала.

Ладно. Дышим, пляшем, все нормально. Только теперь это «нормально» означает «тихий ужас».

Ловлю на себе взгляд Бетани и спешу улыбнуться.

– Я не выдавал себя за Брэдли, это сделала ты, помнишь, милая? – тихо говорит Шейн.

Его дыхание касается моей щеки, и я чувствую, как сильнее забилось сердце. Не от того, что я нервничаю из-за Брэдли.

– А как я должна была объяснить, кто ты такой? – шепчу я. – И прекрати называть меня милой.

Но мне приходится подавить смешок. Он так забавно имитирует речь Брэдли.

– Могла сказать, что я коллега по работе. И мы просто договорились бы встретиться позже.

Да, это я не сообразила.

– Я запаниковала, – защищаюсь я и чувствую, что краснею.

Он притягивает меня ближе.

– Я не прав, Кенсингтон.

Делаю шаг назад, восстанавливая дистанцию между нами, и отваживаюсь встретиться с ним взглядом.

– Тебе не следовало меня целовать.

– Больше не буду. Пока сама не попросишь и пока не снимешь с пальца эту штуку. – Он кивает на мое кольцо.

В груди екает. Я понимаю, о чем он говорит, но не знаю, что он предлагает. Что он мне предлагает? Флирт? Роман? Жизнь?

Музыка внезапно снова меняется. Звучит «I’ve Had the Time of My Life» из фильма «Грязные танцы».