Любовь как вредное пристрастие (СИ)

Элеонора тяжело дышала, уткнувшись мне в шею, то цепляясь руками за плечи, то рассеянно проводя по волосам. От каждого прикосновения жены по телу пробегала восхитительная посторгазменная дрожь. Я млел и едва стоял на ногах. Голова была совершенно пустой, а вот тело снова постепенно тяжелело от желания, пока нежно гладил хрупкую спину, талию, вдыхал запах духов любимой и ее разгоряченного от секса тела.

Лизнул шею, обхватил губами крошечную мочку уха, почувствовал, как жена содрогнулась от удовольствия.

Хочу ее, кажется, еще больше, чем когда перешагнул этот порог. Только на этот раз все произойдет классическим образом: в кровати, без одежды. Но раздевать буду медленно, очень и очень медленно, целуя каждый сантиметр обнажающейся кожи.

Твою мать, Доронин, ты все-таки счастливый сукин сын.

— О господи, — прошептала Нелли, выпрямившись и отцепившись от меня. Убрала с лица встрепанные пряди волос, одернула задранный подол. — Мы сошли с ума…

— И правильно сделали. — Я вернул ее в свои объятия и поцеловал неторопливо, осторожно лаская припухшие яркие губы, нежно обводя большим пальцем скулу.

— Не надо… — Она отвернула лицо.

— Надо. Пойдем в постель, — шепнул я, поцеловал Нелли в макушку.

Нехотя отпустил ее, чтобы натянуть белье и брюки, помог спуститься со стола, встать на ноги.

— Осторожно, — предупредил, обнаружив осколки разбитого бокала рядом с брошенным на пол пиджаком. Видимо, смахнули посуду в порыве страсти и даже не услышали звон.

Хорошая примета. Мы точно обречены на неземное счастье. На вечное — если разобьем тот жуткий, подаренный тетей Тамарой на свадьбу сервиз.

Элеонора отшатнулась, заметив ЧП, она еще нетвердо держалась на ногах, поэтому, подхватив ее на руки, отправился в спальню, усадил на кровать. Я стянул расстегнутую рубашку и быстро избавился от оставшейся одежды. Нелли завороженно наблюдала за мной и не стала отталкивать, когда я начал снимать с нее платье, целуя шею и плечи. Завладел губами…

И все получилось так, как и загадывал. Я смаковал и наслаждался каждым сантиметром ее сладкой кожи, ласкал тело, облаченное в возбуждающие красные треугольнички-трусики и черные чулки. Кстати, их и пояс было снимать особенно приятно. Так, что задыхался, но сдерживался, чтобы снова не ворваться в жену.

Решено, этот сценарий как-нибудь повторим, только без ужина с родней и их благословений.

Мы двигались размеренно-неторопливо, точно в танце. Синхронно, глядя в глаза друг другу, поглощая, отдавая. А ритмом, музыкой были наши стоны, дыхание, шорох простыни, матраса. Я стремился продлить эти мгновения, оставаться в ней, с ней как можно дольше, замирал, снова медленно проникал и чувствовал ее всю так полно, что хмелела голова, шумела кровь и абсолютно все теряло значение. Только Нелли, только толчки моего члена, только ее глаза, бездонные, как вселенная, только ее руки на моих плечах, шее, в волосах, только ее ноги, обвившие бедра, только ее приоткрытые губы со вкусом меда и винограда, только ее шелковистая нежная кожа и отвердевшие соски, о которые терлась моя грудь.

Когда мы бурно кончили и замерли, вцепившись друг в друга, вспотевшие, дезориентированные, для меня все открылось с неожиданной ясностью. Открылось и потрясло. Всему виной не развод. Развод — логическое завершение того, что мы стали бездной друг для друга, обнулилось все, что мы до того апрельского вечера знали друг о друге. Она посчитала предателем и подлецом меня, я посчитал предательницей и обманщицей ее. Итог — бездна. В нас и между нами. Но сможем ли перекинуть мост через нее, вновь найти путь друг к другу? Достаточно ли крышесносного секса и сумасшедшего чувства в качестве строительного материала для этого моста? Большой вопрос.

Элеонора зашевелилась подо мной, и я лег на бок, освобождая жену. Осторожно убрал спутанные прядки с раскрасневшегося лица, встретился с внимательным взглядом любимых глаз. Вздохнув, она протянула руку и дотронулась до моих губ, мягко улыбнулась. И я понял: мост будет. Но для этого потребуется избирательная память, вырезание десятка досадных эпизодов жизни и запрет на возврат к ним и в мыслях, и в разговорах. Нужно перевернуть тот лист, где мы оба напортачили, и начать писать на девственно чистом обороте. С новой строки.

В принципе, я готов. Осталось убедить в этом Нелли. Ей повезло, что мастер в этом и охрененно упертый.

Черт, надо запатентовать пояс для чулок в качестве связующей нити для поссорившихся пар. Как он все изменил между нами за несколько часов, однако!

Улыбнувшись в ответ, я наклонился к Нелли и соединил наши губы, переплел пальцы.

Глава 6. Новая строка

На третий круг дело не зашло, а жаль. Я вполне был готов, но как только ладонь обхватила ее грудь, а пальцы подразнили сосок, Элеонора разорвала поцелуй, отстранилась, легко оттолкнув меня, села в подушках и замоталась в плед. Мой сладкий и законный десерт исчез под слоем треклятой ворсистой синтетики, заставив нахмуриться и скрипнуть зубами.