Любовь как закладная жизни

— Я не желаю это обсуждать! И слушать ваше мнение о Вячеславе Генриховиче! — впервые она позволила себе откровенно повысить голос на Зою Михайловну. — Он сделал для меня столько, сколько никто и не пытался. И пока я могу там работать, я буду это делать. С благодарностью и уважением. — Она твердо выдержала двойной взгляд и Щура, и Зои Михайловны. А потом повернулась к преподавателю. — И, кроме того, я откровенно не понимаю, чем ваш Михаил Петрович… — она хотела сказать «лучше Боруцкого», но одернула себя, — так хорош. Не примите на свой счет, — достаточно сердито буркнула Агния в сторону Щура, который, казалось, совершенно невозмутимо слушал этот разговор, не вмешиваясь.

Впрочем, невозмутимым он оставался до последних мгновений, сейчас же в его позе и взгляде что-то поменялась. И судя по тому, что Агния слышала, как за спиной открылись двери, там появился Вячеслав Генрихович. Оставалось надеться, что он не слышал этого спора.

— Вроде ты говорила, что тебя будут исправлять и учить. Про песни что-то было. О криках ничего не упоминалось, Бусинка.

Боруцкий казался с виду вполне безразличным. И даже слегка веселым.

Но почему-то Агнии показалось, что в классной комнате потемнело от его взгляда. Направленного, впрочем, вовсе не на нее. Вячеслав Генрихович, чуть прищурившись, смотрел прямо на Щура, а тот, медленно поднявшись со своего стула, ответил Боруцкому таким же внимательным, хоть и менее уверенным взглядом.

— И что тут у вас за скандал? — поинтересовался Боруцкий, переведя все же взгляд на нее.

Агния вздохнула, с облегчением заметив, что на нее он смотрит без того пугающего выражения, которое даже теперь, когда она достаточно неплохо знала его, заставляло ее горло неметь, а ноги отниматься.

— Ничего, Вячеслав Генрихович, все хорошо. Просто занятия не будет. У Зои Михайловны поменялись планы.

Натянув куртку, Агния отвернулась от преподавательницы и пошла в сторону двери, где так и стоял Боруцкий.

— Точно? — с явным сомнением уточнил Вячеслав Генрихович, вновь посмотрев ей за спину. Агния сомневалась, чтобы его внимание привлекла Зоя Михайловна, следовательно, он смотрел на Щура.

Она даже задумалась, у нее он уточнял, или на что-то намекал тому, кто пока предпочел отмалчиваться?

— Да, все нормально, — Агния уже подошла к нему, и даже ладонь протянула, если честно, привыкнув за последние месяцы то и дело касаться Боруцкого.

Вот и сейчас хотелось просто взять его за руку и увести отсюда, чтоб Вячеслав Генрихович не принялся разбираться, что к чему. Она сомневалась, чтоб ему понравилось то, кем его считает Зоя Михайловна, даже если это правда. Однако, вспомнив то, что было вчера, и к какому выводу пришла, Агния успела остановить этот порыв на середине пути. На секунду ее ладонь так и замерла между нею и Боруцким. А потом, закусив губу, Агния сжала пальцы, спрятав руки в карманы куртки, и не поднимая глаза, аккуратно вышла из класса. Так, чтоб не задеть Вячеслава Генриховича, который наблюдал за ее действиями с немного непривычным и странным для Агнии выражением на лице. Словно отстранился. Или, наоборот, о чем-то сосредоточенно думал.

Она запуталась. И не знала, что надо делать, и как правильно это что-то делать. И как перестать делать то, что ему не нравится, но настолько хочется ей самой. И разговор этот дурацкий, с Зоей Михайловной.

Агнии захотелось вернуться домой и просто лечь, уставившись в потолок. Ни о чем не думать. И может быть, поесть. Потому как утром, сидя напротив Боруцкого, и безуспешно пытаясь забыть, как он выглядит без всей этой одежды, она не смогла ни кусочка проглотить. Тело просто сотрясалось в каком-то нервном и нездоровом возбуждении все утро. Да и те ее «гениальные идеи» с окном и переодеванием, когда Агния, даже для себя неожиданно, рискнула не закрыть дверь комнаты, в слабой надежде, что Боруцкий вдруг увидит что-то, и поймет, что она не ребенок — тоже не особо способствовали спокойствию.

Да и сейчас Агния еще не успокоилось.

— Слышь, Бусинка, серьезно, тебя никто не держит. И права старуха твоя — никто не говорил, что ты обязана всю жизнь ишачить в ресторане, если это не то, что тебе надо. Или не подходит для тебя. И есть варианты лучше…

Боруцкий догнал ее в два шага, и теперь Агнии приходилось прикладывать усилия, чтобы не отставать. И тон Вячеслава Генриховича. Он ее совсем не радовал. Холодный и отстраненный, совсем не такой, которым он разговаривал с ней все утро. Словно перед ней чужой человек.

— Знаете что, хоть вы не начинайте! — не выдержала Агния. Ускорила шаг и застыла перед Вячеславом Генриховичем, заставив и его притормозить. — Я сама в состоянии решить, чего хочу, и где мне нравится работать. И с кем! — заявила она, почти ткнув в него пальцем, — меня все устраивает. Если этот ваш Щур пытается построить свой бизнес — я за него рада, только лезть в это не собираюсь. Тем более под предлогом спасения своей репутации от клейма «певички кабака». Мне без разницы! И все, хватит! Я всем довольна! Полностью! Ясно?!