Любовь Химеры 2 (СИ)

— У тебя есть жена, на нее и облизывайся и не жри меня глазами, отвернись!

— Мое дело, на кого облизываться и на кого смотреть. Сама позвала.

— Мне бы и ментального ответа хватило.

— А соскучился, — усмехнулся Тарх.

В моей руке сама собой образовалась молния. И я замахнулась на бывшего.

— Ух, ты! — округлил глаза Тарх. — Материнство тебе на пользу: бедра округлились, грудь на размер больше стала.

Я таки метнула молнию. Тарх поймал ее быстрым движением руки и повертел между пальцев.

— Вот сколько ни пробовал, не получается у меня энергию в молнию преобразовывать. Только тебе он свой дар передал. Перуница ассайя Доротея. Дитя четырехмирья. На алтарь положенное.

Тарх по-прежнему жрал меня похотливым взглядом.

— Ответь на вопрос, и я пойду, — спокойно сказала я, садясь в кресло.

Какая же я дура! Зачем позволила себе вспышку ярости? Завела еще больше и себя, и его. Знал, что делает, поганец! А я купилась! Опять купилась! Ну уж, нет, не пройдет твой номер, Тарх Перунович, не пройдет.

— Он не знает, что это Лиза и Ярик, но будет этому только рад. Любит он тебя. Любит.

— И я его, — е

— А меня?

— А тебя я благодарна. За дочь и за все хорошее, что когда-то было, но давай на этом, как есть, и оставим, пожалуйста. Не будь таким, как он.

— Знаешь, к своему ужасу я начинаю его понимать.

Тарх встал и подошел ко мне, я стремительно встала.

— Не надо, пожалуйста.

— Вижу, что не надо, знаю, что не надо. Но это сильнее меня.

Тарх обнял меня за плечи.

— Ты моя. Моя, понимаешь!

— Ты уже третий мужчина, говорящий мне это. И поскольку вас много, дозвольте мне самой сделать выбор, чья я. Ладно?

— Чертов договор! Ох, этот чертов договор! Я и не думал, что это будет так тяжело — вновь найти тебя и опять так скоро потерять.

— Ты, о чем?

Меня поразила глубочайшая боль и тоска, отразившаяся в глазах ведического бога.

— Поцелуй меня, Дора, просто поцелуй, — тихо попросил Тарх.

Я невольно потянулась к его пухлым губам, не отрывая взгляда от печальных глаз. Боже, какими нежными они были. Но возбуждения, как ни странно, не возникло, только какая-то щемящая тоска в сердце.

А вот у бога тормоза отказали. Мужчина начал мять мое тело в своих руках, покрывать поцелуями шею, плечи, спускаться ниже. Его страсть начала разогревать и меня.

— Гребаная собачка, — прошипела я.

— Какая собачка? — опешил Тарх, оторвавшись от грудей.

— Безногая. С печальными глазами. Жалко которую.

Я попыталась оттолкнуть бывшего.

— Иди к жене, она пожалеет. Ей не привыкать. Мне и без тебя есть кого жалеть.

Бывший уставился на меня, открыв рот, в глазах была явная досада.

— Вот скажи, зачем соврал, что развелся, ведь не развелся же?

— На данный момент мы не вместе. Она очень далеко.

— Кот из дома — мыши в пляс? — фыркнула я брезгливо. — Мило. Поищи другой объект для удовлетворения желаний.

Меня внезапно охватило омерзение по отношению к бывшему.

— Относись ко мне с уважением, в конце концов! Я мать твоей дочери, а не девка по вызову.

- Прости. Прости. Я буду держать себя в руках, обещаю.

Тарх обнял меня за плечи, я непроизвольно сгенерировала электрический импульс и ударила бывшего током.

— Не надо, я прошу тебя! Остынь!

Я резко повернулась и схватила непонятливого бога за горло, впиваясь еще и отстающими ногтями в горло. О, боги рода. Оказалось, я лежу в собственной постели и держу за горло мужа.

Он настолько обалдел от такого приема, что не мог и пошевелиться. Я сжала слишком сильно, еще чуть-чуть, и я сломала бы кадык. Из ран под моими ногтями текла кровь, я разжала хватку, муж бревном упал на постель на живот и закашлялся, зажимая кровоточащее горло.

— Прости, родной, прости.

Я быстро перевернула мужа на спину и провела по горлу рукой, заживляя раны, расслабляя мышцы и связки, восстанавливая дыхание. Муж с ужасом смотрел на меня.

— И тебе доброго утра, жена любимая.

— Прости, любимый, прости. Мне приснился страшный сон.

— Должно быть, очень страшный. Кто тебя в нем посмел обидеть?

Олег притянул меня к себе и нежно поцеловал в ушко. По спине невольно пробежал холодок.

— Никто, все хорошо. Доброе утро. Ты чего уже не спишь?

— Да я как-то рано выспался. Слушай, тут такое дело: мне нужно уехать на неделю в Смоленскую область сегодня же.

— Зачем?

— Там ведутся раскопки времен Великой Отечественной, сейчас я должен там быть.

— Зачем? Там кто-то из родственников у вас погиб?

— Ну, почти. — замялся муж. — Там — я. В своем прошлом воплощении. Я вспомнил свою прошлую жизнь. Я был совсем еще молоденьким парнем, лейтенантом Антоном Семеновым, 25 лет. Я погиб в бою на том поле, где сейчас идут раскопки. Я должен там быть, должен дать этим костям покой. Вернуть семье. Иначе какой-то части меня покоя теперь не будет.

— Ух, ты! Ну, отправляйся, коли так. Справимся, я думаю, тут.

— Перун с домоправительницей своей в 5 утра прибыли, так что не одна будешь.

— О, отлично! А как ты умер?

— Глупо. Спешил в бою помочь товарищу. Споткнулся о труп и упал спиной на неразорвавшуюся гранату. Даже понять ничего не успел. Но перед смертью спас командира отряда.

— Молодец какой. Помочь вещи собрать?