Любовь Химеры 2 (СИ)

— Боже, что за высокие слова, — поморщился Люций, — права выбора я не отнимал ни у кого, каждый сам волен выбирать, кому и чему служить.

— Нет, отнял! Ты отнял у них память рода! И они не могут быть объективны, потому что не помнят, как было раньше, кем они были раньше на самом деле. А тех, кто может вспомнить и что-то изменить, ты убиваешь, как тех несчастных подростков.

— Иногда смерть, особенно насильственная, идет в большее благо для души, чем долгая, но бессмысленная жизнь.

Люций улыбался мне, как несмышленому ребенку, чем откровенно меня бесил. Но, помня слова Демитрия, что он не имеет надо мной власти, пока я спокойна, я и старалась быть спокойной.

— Вряд ли жизнь этих детей была бы бессмысленной, — усмехнулась я, отправляя в рот кусочек хрустящей жареной свинины.

Мясо было в меру перченым, пряным, сочным и просто таяло во рту.

— Вкусно? — поинтересовался Люцифер с улыбкой.

— Очень! — кивнула я.

— Заходи хоть каждый день, тебе здесь всегда рады. Как и в любом моем заведении.

— Благодарю, но я и сама неплохо готовлю, а по клубам гулять нет ни времени, ни желания теперь.

— Ну да, ребенок, муж на 20 лет старше, который и сам никуда уж в силу возраста не пойдет и тебя одну не отпустит.

— А ты бы разве отпустил?

— Одну, конечно, нет. А вот сопроводил бы с удовольствием, куда угодно. Предпочтительнее, конечно, до спальни, в этом я его понимаю. Какую из твоих ипостасей он предпочитает больше? Темненькую, светленькую или рыженькую?

— Я не меняю.

— Тоже верно. Будет чем удивить, когда наскучит одна и захочется разнообразия. Избавишь от необходимости измен. Хотя кому захочется изменять ардонийской жрице высшей касты?

Глаза Люция загорелись похотью, наглой и неприкрытой, того гляди, облизываться начнет. Я поспешила перевести тему:

— Что такого показал тебе твой сын, что ты остолбенел и позволил себя пить?

— У всех есть свои страхи, даже у меня, — улыбнулся мужчина.

— Какие? — не утерпела спросить я.

— Страшные, детка, страшные. Твоей не окрепшей еще психике лучше этого не знать.

— Ладно, прости, проехали интимную тему. А когда ты говорил, что нам с тобой спасать мир, что ты имел в виду?

— Это и имел.

— От кого спасать? От церанцев?

— И от них тоже, — кивнул мужчина, подкладывая мне креветок.

— И как мы это будем делать?

— Ты станешь моей женой и родишь мне дочь, а я помогу твоему отцу отстоять Мидгард.

Я аж соком подавилась от его наглого, обыденного тона.

— Это невозможно! Ты женат, а я замужем! — нервно засмеялась я.

— Я разведусь и отправлю ее далеко отсюда. А исполнение договора с тобой мы отложим, ну, скажем, на 30 лет. За это время ты вдоволь наживешься со своим ненаглядным, он помрет вполне естественной смертью, ваши дети вырастут, и ты спокойно уйдешь ко мне.

— Бред какой-то! Мара никогда на это не согласится!

— Согласится. Уже согласилась, этот договор подписан задолго до твоего рождения.

— Какой договор?

— Об объединении пяти галактик через тебя, дитя четырехмирья. Для этого ты и была создана — примирить и объединить нас.

— Бред какой-то!

— Не веришь, у отцов спроси.

— Уж спрошу, не сомневайся!

Я изо всех сил старалась держать себя в руках и не выдать подступившую панику.

— Благодарствую за угощение, добрый хозяин. Мне пора. Время кормления.

— О да, конечно. Дети — это святое, пойдем, я провожу.

Люцифер обнимал меня за плечи, а я изо всех сил старалась скрыть охватившую меня дрожь.

— Не бойся меня и не верь всему, что говорят. Я не обижаю своих женщин, если они сами меня об этом не просят. И меня, в отличие от полковника, ни в чем просвещать не придется.

Наглец крайне больно ущипнул меня за попу, отчего по мне прошла волна невероятного возбуждения.

— Нам будет хорошо вместе. Очень хорошо. Особенно в спальне.

Шепот Люция в самое ухо тоже возбуждал. Да что ж такое-то! Я передернула плечами и отстранилась от мужчины, тот довольно рассмеялся, все поняв.

— Бедная моя голодная девочка.

— Ошибаешься, я вполне сыта и в этом плане тоже, — гордо вскинула я голову.

— Врешь, сама себе врешь. Удовлетворить тебя по-настоящему, так, чтоб до головокружения, до потери сознания, сможет лишь равный. Или тот, кто сильнее тебя. И это никак не Аверин.

— Он — моя пара!

Люций остановился, как вкопанный, развернул меня к себе, его серые холодные глаза смеялись:

— Твоя пара — я, малыш! Так в книге рода вписано и никуда от этого не деться.

— Не ту ты книгу смотрел, по ходу.

Я быстро села в машину и поехала домой. Быстрее отсюда, от этого дьявола во плоти! Ишь, чего захотел, дочку ему рожу! Жена есть, пусть и рожает! Так, стоп, а если все это правда? Да нет! Бред! Хотя, о чем это я! Если учесть, кто я и, кто мои отцы, может быть всякое. Но верить в то, что меня создали специально для этого чудовища, мне категорически не хотелось. И неправда, что мне с Олегом нехорошо. Хорошо. Очень даже врет он все. Врет поганец! И вовсе он мне даже и не нравится, боюсь я его аж до заикания, до дрожи.

Добиралась я до дома целый час. Илюша уже проснулся и капризничал у Тары, на руках прося кушать.