Любовь киборга

Голова болела. Нет, не так. Голова очень болела. Как будто меня ударили в висок тупым предметом, с двух сторон. Я пыталась открыть глаза, от яркого света их резало до слез. Передо мной стояла пелена, как будто матовое стекло, ничего не могла разглядеть, сплошной белый свет.

– Мика? Дэн?

В ответ тишина. Я потерла глаза и пыталась посмотреть снова.

– Дэн! Дэн, ты тут? Мне страшно.

Снова тишина, я сидела будто в вакууме.

Зрение стало возвращаться, и я разглядела комнату. Стены, пол и потолок были похожи на мой пузырчатый диван. Как будто много мыльных пузырей, закрывающих все поверхности комнаты. Они отражали меня, миллион моих лиц наблюдали за мной с осторожностью. Я протянула руку к одному из самых больших пузырей, сначала просто потрогала. Потом попыталась нажать, по ощущениям упругие, пустые внутри, очень эластичные – почти как силикон.

Получается, я просто бесхозно лежала в углу комнаты, не было никакой мебели. Глухая комната, которая стала угнетать своей уединенностью.

С меня сняли все, оставив в топе и боксерах. Ни ножа, ни плазмошота.

– Эй! Выпустите меня! У вас будут проблемы! – заорала я со всей силы. Тело покрылось мурашками, и я начала дрожать, дело шло к истерике.

Нет, Марго, сейчас не до истерики. Проверила, работает ли чип на запястье, аккуратно нажала. – ноль ответа, вибрации нет.

– Нет, нет, нет, не может быть, он должен работать везде. – воскликнула я.

Что же делать? Прощупаю всю комнату, может какой-то из пузырей будет кнопкой «выхода».

Начала со стен, закончила полом, до потолка достать не смогла, хоть он и не высокий.

– Черт, ну и зачем меня мама такой мелкой родила!

Выяснилось, что пузыри не имеют никакой функции, кроме декоративной. От этого стало еще грустнее.

– Дэн, Мика! Есть хоть кто-нибудь? Я сейчас с ума сойду!

От скуки, в лучших традициях я начала петь детскую песенку:

– В лесу родилась Ёлочка, в лесу она росла! Зимой и летом стройная, зеленая была!

– Ты можешь помолчать? Голова пухнет от ваших человеческих визгов. – пробубнил кто-то. – Я не виноват, что мне приходится это слушать.

– Ага! Так и знала, что тут кто-то есть. Как зовут? И че молчал то, я тут извелась одна. Может у меня глюки?!

– Лучше бы у тебя были глюки, чем я твое пение слушал.

– Имя. Номер идентификатора. С кем я говорю, если ты не глюк?

– Я не собираюсь тебе раскрывать номер идентификатора. Ты для пленницы слишком говорливая.

Во мне что-то оборвалось. Я пленница, меня продадут в космический бордель и жизнь кончена.

– И что со мной сделают?

– Если тебя и твоих буйных товарищей не выкупят, то продадут, их на станцию чернорабочими, тебя в бордель. Ты вроде ничего такая, много дадут. Или уже дали…

– Как вы выключили чип?

– Мы его вырезали, у тебя больше нет чипа, считаешься без вести пропавшая. Скажи спасибо Чейзу.

– При чем тут мой босс?

– Он продал тебя нам, в счет долга. У твоих товарищей больше шансов выйти и зажить прежней жизнью, чем у тебя.

– Но почему я? – я осела на пузырчатый пол пустой комнаты, взялась рукой за голову и пыталась сдержать слезы, которые уже наполнили глаза, делая зрение нечетким.

– Не знал, что я когда-нибудь это скажу. Но мне жаль тебя.

Я начала смеяться и плакать одновременно. Сквозь истерику я выдавила:

– Никогда не знала, что моя жизнь так глупо кончится.

Больше таинственный надзиратель меня не беспокоил. Комната стала раздражать яркостью и светом, будто мне было бы легче, будь я в темной комнате и более мрачной обстановке.

Не знаю сколько времени прошло, но чувство голода дало о себе знать.

– Эй, надзиратель, подогрей мне питательный пакет, я есть хочу.

– Все человеческие женщины малолитражки? Ты двое суток молчала про еду.

– Все мужчины такие не догадливые? Нельзя предложить девушке поесть? Никто не откажется от хорошей еды.

– У нас нет питательных пакетов, сейчас пришлю то, что мы едим, надеюсь тебе подойдет и не отравишься.

Один из пузырей на полу лопнул, из-под него медленно выплыла сфера, и осталась парить над полом.

– Мы пузыри не едим вообще-то.

– Мы тоже, возьми в руки и лопни. – ответил похититель.

Я сделала так, как он сказал. На руках осталась небольшая влага от сферы (почему у них все как мыльные пузыри?) и маленький перламутровый пакет. Я раскрыла его и увидела нечто, похожее на овощи. Смесь оранжевого, желтого «перца» и маленькие цельные зеленые «брокколи».

– Это перекус, обед еще не приготовили, будет позже.

– Надеюсь не отравлюсь.

Он хмыкнул и снова замолчал. Еда была странной, внешне похоже на овощи, по вкусу как сухофрукты, но без сахара и добавок. Пресная еда, как будто больничная.

– Положи пакет в выемку от пузыря.

Я сделала, как он сказал. Пакет пропал и пузырь снова появился из неоткуда, заполняя выемку.

– Мика и Дэн, что с ними? Я могу их увидеть? Это мое последнее желание.

– Да, но не долго, вообще не положено, считай я делаю тебе одолжение.

Один пузырь на стене стал резко увеличиваться и темнеть. Выглядело жутко, в голову пришло неприличное сравнение с прыщом. На нем появилось изображение, Мика и Дэн сидели в противоположных углах комнаты, спиной друг к другу. Они явно повздорили.

– Парни? Вы меня слышите?