Любовь кончается в полночь

– Только вот пирожных нет, к сожалению, – сказала она извиняющимся тоном.

– Ничего, пирожные – это не главное. Я лично люблю чай с вареньем. Ирина, вы делали в этом году варенье?

– Да, немного. Родион его не очень любит, предпочитает свежие ягоды. Я для себя и так, для гостей, сварила, клубничное и малиновое. Вы какое будете?

– Любое.

Ирина достала из холодильника банку с вареньем и поставила ее на стол.

– Ой, какая у вас баночка красивая! – сказала я. – Можно посмотреть?

Я взяла ее в руки, такую знакомую, с ягодками на крышечке. Повертела, читая этикетку.

– Откуда она у вас?

– Из супермаркета напротив дома. – Ирина налила кипяток в заварочный чайник, накрыла его полотенцем и села к столу. – Сейчас настоится…

– Знаете, напротив моего дома нет супермаркета, – сказала я, – но баночка, такая же, как у вас, у меня есть.

Я достала из своей сумки целлофановый пакет с банкой, которую мне продал за полсотни Альфонс, и поставила ее на стол. Невооруженным глазом было видно, что эти баночки похожи, как цыплята в инкубаторе.

– Только вот в моей были грибы, запах до сих пор сохранился, – сказала я, открывая крышку и поднося баночку к Ирининому лицу, как бы предлагая ей понюхать. Она отпрянула… Ирина заметно побледнела, но держала себя в руках, пытаясь казаться спокойной. – А что же вы меня не спросите, откуда у меня такая же точно баночка? – тихо произнесла я.

Ирина молчала. Она смотрела на меня очень напряженно и все сильнее бледнела.

– Ну, тогда я вам сама скажу. Эту баночку я нашла на свалке – да, да, иногда нам, сыщикам, приходится посещать и такие экзотические места. Так вот. В ней были грибы, жаренные с луком и морковкой. А свалка эта находится… не догадываетесь, где?

– Нет, – сказала Ирина чуть слышно.

– Недалеко от дачи Виктора Чайникова. И возникает вопрос: откуда она могла там появиться? Ирина, почему вы молчите? Вы ничего не хотите мне сказать? Напрасно! Скоро придет с работы ваш муж, и мне придется рассказать ему все самой.

– При чем здесь какая-то банка? – наконец выдавила из себя Ирина. – Мало ли таких продают в магазинах города? Кто угодно мог ее купить…

– Но далеко не кто угодно ездил второго числа на дачу Виктора! А именно вы! Вас там видели, да вы и сами этого не отрицаете. Ирина, может, расскажете, как все было?

– Что – «все»? Что вы на меня так смотрите?! Родион заказал вам найти убийцу, вот и ищите! Не надо пытаться свалить все на первого попавшегося…

– О нет, Ирина, вы ошибаетесь! Вы – не первый попавшийся. До вас я проверила остальных подозреваемых. И вы – пока что единственный человек, у которого была возможность, а главное, мотив отравить Виктора.

– Я?! Виктора?! Вы в своем уме?! Что вы несете? Как вы можете…

Ирина вскочила и отбежала от стола к окну. Теперь лицо ее пошло красными пятнами. Грудь высоко вздымалась, ей, наверное, было трудно дышать.

– Ирина, выпейте воды, сядьте и успокойтесь. Давайте поговорим… – сказала я.

– Да не желаю я говорить с вами! Что вы несете?! Уходите! Придете, когда Родион…

– Мотив! У вас был мотив. И очень серьезный. – Я сказала это твердо и спокойно.

– Бред! Какой мотив? – Ирина налила в стакан холодную воду из-под крана и выпила его залпом. – Не было у меня мотива! Я Виктора вообще плохо знала. Для меня он – только друг моего мужа. Я даже в общей компании всего несколько раз виделась с ним…

– Да? Тогда вам привет от Инессы Леонидовны.

Я пристально смотрела на Ирину. Эффект, произведенный моей последней фразой, похоже, сразил ее. Но она еще пыталась сопротивляться:

– Я не знаю никакой Инессы Леонидовны!

– Зато она вас, похоже, знает, и хорошо.

Мне показалось, что она сейчас упадет в обморок.

– Ирина, я вас прошу: расскажите все сами! Все, с самого начала – когда вы еще были студенткой и встречались с Павлом Рожковым. Поверьте, вам будет легче. Я знаю, что вы много лет носите в себе эту боль и не можете, хотя очень пытаетесь, все забыть. А чтобы вам было легче вспоминать, я вам передаю еще и привет от Алены Митиной.

Моя последняя фраза Ирину просто потрясла. Она посмотрела на меня испуганными глазами и бессильно опустила руки:

– Вы и это раскопали?! Но как?! Столько лет прошло…

– Ирина, поверьте, нет ничего тайного, что когда-нибудь не становится явным.

Она налила себе чаю, руки у нее мелко дрожали. Казалось, ее знобит.