Любовь, Конец Света и глупости всякие

Милиция вооружилась фонариками. Празднующая толпа разгулялась уже не на шутку, и никто не заметил, кажется, что везде отключили свет. Воздух еще чадил дымом после салютов, бенгальские огни трещали желтыми искрами. Милиционеры настойчиво требовали освободить проезжую часть. Но толпа становилась все менее управляемой, люди шли неровными слоями, взрывали петарды, орали, пели, мочились на тротуар: Здравый Смысл отключился заодно с электричеством, праздник есть праздник, он давал о себе знать во всех проявлениях — магических ли, еще вопрос, но явно не слишком здравых. В десять раз кромешнее тьмы окутал центр Москвы отборный русский фольклор, под ногами валялись конфетти, шелуха от семечек, окурки, пустые бутылки и что-то вроде сдутых воздушных шаров.

Группа невозмутимых дворников двигалась против течения, собирая мусор в полиэтиленовые мешки. То и дело на них налетали брутяне и тут же отскакивали, словно бильярдные шары от кия. Каждую секунду раздавалось незнакомое москвичам слово: «бRять![54]», на которое реагировали только дворники, неизвестно откуда владевшие иностранным: «Бретиде, бRуроды[55]!»

***

— Как романтично, — сказала Варвара, зажигая свечи. В маленькой квартире их было великое множество, расставленных и натыканных в самых разнообразных местах, — и простых парафиновых столбиков, и ароматизированных, в виде экзотических фруктов, и сказочных фигурок: возле раковины кособокий эльф подмигивал огненным глазом, а на столешнице буфета плавился под языками желтого пламени вычурный двуглавый дракон.

На диванчике спал маленький Ося, заботливо укрытый теплым верблюжьим одеялом.

— Ты знаешь, шерсть для этого одеяла я с верблюда сама состригала.

— Неужели? Одна? И где же, в московском зоопарке? — прищурилась Танька.

— Да нет, не одна... но слишком давно это было... на Иссык-Куле.

***

Обретшие память брутяне сосредоточенно маршировали по направлению к метро. Несколько станций на их пути перекрыл ОМОН, во избежание столпотворения и беспорядков. Брутян это не смущало: все равно вся Магия Москвы в ту ночь была только в центре, и экспроприировать ее они могли сразу всю целиком, стоило им лишь вовремя достичь окраины города и передать сверхскоростной сигнал на Брут. Приборов и оборудования у них больше не было: гномы всё уничтожили, но для межпланетной связи нужен был лишь большой коллектив да высоковольтные линии, растянутые поперек подмосковного поля. Как только на Бруте сигнал получат, вся оставшаяся Магия навсегда исчезнет с Земли.

— Ну что же, мероприятие можно считать успешным, давайте седлать коней? — шутливо предложил коллегам «дворник» Амвросий, глядя в затылки инопланетян. — Землянам нравятся зрелища, так пусть же последнее оправдает их представления об Апокалипсисе. Это хорошо, что они придумали лишь четырех всадников, а то лично я не большой любитель верховой езды.

***

— И ты каталась верхом на верблюде? — спросила Танька, не отрывая носа от Варвариного виска и иногда тихо и нежно касалась губами ее щеки.

— Ага, Танька... — замирая от этих прикосновений, Варвара прерывала и без того сбивчивый рассказ. Вовсе не хотелось вдаваться в детали о «прекрасном незнакомце», и, пока они сидели при свечах, она успела поведать множество предысторий: про первый танец с высоким Володькой; про Сашку, с которым лишилась невинности; про месяц на Иссык-Куле, где на несколько километров вокруг никого-никого не было, кроме нее и Андрея, и было жарко-жарко, и можно было не надевать одежд...

— А вот скажи мне, — шептала Танька в самое ухо, слова ее угадывались, скорее на ощупь, нежели на слух, — была ли ты счастлива, когда танцевала с Володькой?

— Танька... Не знаю. Это вообще-то забавно так было.