Любовь, медицина и чудеса

Один из конфликтов, который я вижу чаще всего касается установки пациента по отношению к лечению. На сознательном, или на интеллектуальном уровне, пациент часто говорит: «Это лечение хорошо для меня», но подсознательно чувствует: «Это яд». В таком случае есть только один выход: если пациент реагирует, как будто он отравлен, то лечение надо остановить. Однако как только рисунок обнаруживает сопротивление пациента лечению, эта установка может быть изменена. Она может быть сделана сознательной и тогда с ней можно справиться. Она требует визуализации успешного лечения, то есть перепрограммирования на подсознательном уровне.

Я обсуждаю рисунки с каждым пациентом, иногда часами; я делаю это перед его первым участием в ИРП, или перед операцией как часть консультации. Рисунки – чудесный путь, побуждающий людей открыться и говорить о вещах, которые они иначе скрыли бы. В конце концов, картинку сделал пациент, а конфликты и установки, представленные на ней, теперь находятся на бумаге, и мы оба можем их видеть. Далее, неважно, сколько моих лекций посетил пациент или как много он знает о технике изображений. Подсознание всегда знает больше символов и находит новые пути, обнаруживающие нечто, скрываемое сознанием.

Сьюзен Бах работала с этим подходом более тридцати лет, большей частью в детских больницах, где поощрялось использование рисунков. Она обнаружила особые болезни, отражаемые типичным воспроизводимым способом. Она пишет:

Мы можем понять то, что человек может выразить и выражает свое соматическое и психологическое состояний посредством этих бессловесных сообщений. Соматически такие картинки могут указывать на прошлые события, существенные для анамнеза [воспоминание] на ранний диагноз и прогноз. Психологически мы можем увидеть, что происходит и происходило в глубине психики – например, прошлые травмы – и каким образом рисунок помогает ему выразить его надежды, страхи и предчувствия. Более того, эти картинки могут составить мост, соединяющий врача с пациентом, его семьей и его окружением. В действительности их значение и выводы из них могут руководить лечащим врачом, в особенности позволяя ему помочь серьезно больному пациенту жить как можно ближе к его настоящей сущности, либо по пути к выздоровлению, либо перед завершением его жизненного пути.

Наконец, можно спросить, как это может быть, что спонтанно сделанные рисунки отражают, подобно сновидениям, все состояние человека в целом. Десятилетия клинической работы позволили мне увидеть, что через образы спонтанных картинок и сновидения иногда пробивается нечто, что я назвала «внутренним знанием». Это открывает перед нами может быть новое измерение.

Психолог Джоан Келлог показала своим собственным способом, что рисунки мандалы – это древний индийский круглого символического образа, представляющего целостность жизни или всю жизнь человека – могут много сказать о его подсознательной психической жизни. Человек заполняет круглый контур цветными геометрическими знаками или картинами, которые затем интерпретируются в диалоге с целителем или врачом.

Примеры таких рисунков, сделанных пациентами, можно увидеть на вкладке, следующей за стр. … эти рисунки выбраны, чтобы проиллюстрировать некоторые вещи, которые можно обнаружить с помощью этой техники. Я не пытался дать полное истолкование каждой картинки. Я не пытался также научить самому искусству интерпретации, что потребовало бы целой книги.

Глава 8

Надежда – это нечто с перьями,

сидящее в душе,

и оно поет свою песню без слов

и никогда не перестает петь.

Эмили Дикинсон

КАК СТАНОВЯТСЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫМ ПАЦИЕНТОМ

Психолог Эл Зиберт заинтересовался личностью выживших, когда после окончания колледжа в 1953 году вступил в подразделение парашютистов. Его тренеры были немногие выжившие из воинской части, почти полностью погибшей в Корее. Эти ветераны оказались твердыми, но более терпеливыми, чем он предполагал. В ответ на ошибки они обычно не раздражались, а шутили. Более важно следующее наблюдение Зиберта: «Я заметил у них сознательность без напряжения. Казалось, у каждого из них было нечто вроде личного радара, всегда включенного, и сканирующего окружающее». Он понял, что они сумели выжить в своих испытаниях не случайно.

Зиберт продолжал изучать выживших в течение всей своей деятельности. Как он обнаружил, одной из их самых выдающихся особенностей была сложность характера, соединение многих противоположностей, которые он назвал биофазовыми чертами. Они были серьезны и игривы, упрямы и мягки, логичны и интуитивны, трудолюбивы и ленивы, робки и агрессивны, интроспективны и общительны, и т.д. Это были парадоксальные люди, нелегко входящие в обычные психологические категории. Это делает их более гибкими, чем большинство людей, доставляя им большее разнообразие ресурсов.