Любовь меняет все

– К черту вашу рубашку. Вы меня поняли?

Судя по глазам, чувство юмора ему все же не было чуждо.

– И чего же вы ждете?

Колдер ничего не сказал и, не разжимая объятий, перевернулся на спину, так что она оказалась сверху.

Он не переставал ее удивлять. Действуя по наитию, Дейдре оседлала мужа и, сделав это, поняла, что, судя по размерам его восставшей плоти, доминировать ей остается недолго.

Стараясь отогнать вполне понятный страх того, что ему в ней никак не уместиться, Дейдре сосредоточилась на выполнении сиюминутной задачи. Одной рукой прикрывая грудь, другой она пыталась развязать его шейный платок. Увы, одной руки для этого было мало, и Дейдре пришлось забыть о скромности.

Даже работая обеими руками, с ходу справиться со всеми этими мудреными узлами Дейдре не удавалось. Колдер тем временем успел развязать тесемку на вороте ее нижней рубашки, и налитые сливочно-белые груди в такт ее движениям раскачивались перед его восхищенным взором.

Не сразу, но Дейдре заметила, куда именно смотрит ее супруг, и, вскрикнув, отпрянула, приподняв платье так, чтобы оно прикрыло грудь. К несчастью, в результате ее манипуляций нижняя часть тела обнажилась и вошла в прямой контакт с готовым к бою оружием его мужества. Колдер, боясь, что не совладает с собой и кончит прямо в штаны, закрыл глаза.

– Это нечестно! – воскликнула Дейдре. – Сколько еще мне надо с вас снять, чтобы добраться до тела? Сюртук, жилет, рубашку и… А под рубашкой вы еще что-то носите?

– Долго ждать не придется, – чуть слышно пробормотал он и, жарко поцеловав ее в ложбинку между грудями, коротко приказал:

– Лежите смирно!

Соскочив с кровати, Колдер начал избавляться от сюртука. Сидевшее на нем как влитое произведение портняжного искусство не потерпело столь небрежного к себе отношения. Раздался предательский треск: сюртук пополз по швам.

Дейдре зарылась в шелка и из-под кипы платьев пропищала обиженно:

– Я сама хотела это сделать. Ну, чтобы швы затрещали и все такое.

Жилет, недосчитавшийся пары пуговиц, отправился на пол следом за сюртуком, затем к ним присоединилась рубашка. Колдер нагнулся, чтобы стащить сапоги. Молчание Дейдре показалось ему странным, и он оглянулся и увидел ее. Вернее, не Дейдре, а лишь одни ее сапфировые глаза. И еще лоб. Все остальное, включая нос, было тщательно прикрыто. И в этих глазах читалась немалая обеспокоенность.

Колдер, упершись руками в колени, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Он должен был как-то умерить собственный пыл. При всей своей браваде Дейдре оставалась девственницей, и она была напугана.

– Колдер? – несколько слоев шелка приглушали ее голос. – Почему вы остановились?

Он распрямился тогда, когда смог, наконец, это сделать. Голый до пояса, но все еще в брюках и сапогах, он присел на кровать, опираясь на руку, другой рукой осторожно отодвинул подол платья, закрывавший ее лицо. Она смотрела на него тревожно, прикусив нижнюю губу.

Колдер убрал упавший на ее лицо локон.

– Я не остановился. Я просто притормозил.

Дейдре судорожно сглотнула, вздохнула и улыбнулась.

– Да, спасибо вам.

Дейдре сдвинула в сторону кипу нарядов и обнаружила, что, пока она зарывалась в них со страху, платье окончательно слезло с нее, а заодно сползли чулки. Она осталась в одной тонкой батистовой нижней рубашке. Дейдре ненавидела себя за невесть откуда взявшуюся стыдливость, но ничего не могла с собой поделать.

– Я нервничаю, – сообщила она.

Колдер кивнул.

– Я и не ждал от вас иного.

Дейдре набрала в грудь побольше воздуха, поднялась на колени и придвинулась к нему. Теперь она чувствовала исходящее от Колдера тепло. Тогда она подалась к нему навстречу, прикоснувшись плечом к его груди. Но целовать не стала.

– Но я не боюсь.

Дейдре не видела его лица, но почувствовала, как приподнялась и опустилась его грудь, и услышала тихий смешок.

– Страх вам не ведом, – напомнил ей Колдер. – Вы мстите своим врагам.

Дейдре очень хотелось сказать ему, что все эти ее слова были не больше чем глупая бравада, что ей часто бывает страшно, еще чаще беспокойно и тревожно. Иногда она чувствует себя слабой и беспомощной. И тогда ей так нужно сильное плечо человека, который точно ее защитит. Но он ведь не хочет знать ее такой, верно? Ему нравится образ, который она сама для него создала. Портрет, что с таким старанием она для него написала. Она нужна ему сильной, соблазнительной, дерзкой, уверенной в себе и гордой. Ему не нужна одинокая девочка, которой так хочется быть с ним самой собой.

И все же если она сможет влюбить его в одну половину ее натуры, то как знать, со временем она сможет без опаски открыть ему всю себя?

Приняв решение, Дейдре кокетливо улыбнулась и отважилась положить ему ладонь на мускулистую грудь. Разительное отличие между привычной податливой мягкостью собственного тела и твердостью тела Колдера пробудило ее любопытство и заставило забыть о сомнениях.