Любовь мертвеца

Плотно закрыв за собой дверь, я оглядела кухню и с ужасом обнаружила, что Маши тут нет. Ветер, влетавший с балкона, теребил шторки. На ватных ногах я вышла на балкон и посмотрела вниз. Машины не было.

–Залез через окно! Выкрал Машу! Увез с собой! – неслись одна за другой мысли.

Представляя себе, как серебристый автомобиль лихо мчится к кладбищу, увозя мою беззащитную подругу, я медленно опустилась за стол, за которым всего лишь несколько минут назад сидела Машуня и поглощала чай с вареньем.

–Ирка, помоги мне! – вдруг раздался голос Никитиной. От неожиданности я аж подпрыгнула.

«Ну вот, у меня уже глюки. Слышу, как Машка из гроба рвется», – подумала я.

–Выпусти меня отсюда! – раздался вновь настойчивый Машкин голос.

Я огляделась. Если она где-то здесь, то откуда ее выпускать? Из кастрюли, что ли? Или, может, подруга мне телепатирует?

–Маш, а ты… где? – неуверенно спросила я.

–Да здесь я! – раздался раздраженный голос.

–Где?

–Да вместо мусорного ведра! Под раковиной в шкафчике! Я здесь скрюченная сижу, не могу тугую дверь открыть!

И тут только я заметила, что мусорное ведро стоит возле стола, а не на своем обычном месте.

–Машка! – бросилась я открывать шкафчик. – Ты жива!

–Конечно, жива. Еще как жива. Пока что…

–А я уж думала, он тебя с собой увез, – обнимала я подругу.

–Еще чего! Здесь бы он меня не нашел! – гордилась своей выдумкой Машуня.

Я снова отправилась ночевать домой к Никитиной. Хорошо, что родители отпустили, а то как Маше одной держать оборону!

Мы мирно пили чай теперь с ее родителями, когда, весь чумазый, приперся Машкин братец. Даниил получил по полной программе и за порванную одежду, и за нарушенный запрет: не ходить на карьер. Но по удовлетворенному лицу мальчишки было видно, что ритуальное сожжение прошло удачно. Одно было странно: Даниил не переубеждал родителей, что их действия неправильны, так как ограничивают права его личности на свободу передвижения и так далее, как он это обычно делал. Наоборот, он тихо все выслушал, потом снял с двери комнаты плакат и исчез, уединившись в своих апартаментах. Его поведение напомнило мне затишье перед бурей: завтра Машкин день рождения, наверняка он что-нибудь выкинет.

Мы легли спать. Перед этим активно обсудили, как же все-таки обкромсать Максика. Четкого плана так и не выработали, поэтому решили действовать завтра по обстоятельствам. Манюня сначала уговаривала меня снова дежурить, то есть спать по очереди, а потом сама махнула на свою идею рукой, сказав, что все равно отрубится, если у нее не будет собеседника. Я вообще-то предложила ей вести разговоры с большой фарфоровой куклой, сидевшей на шкафу, но Маша почему-то отказалась. Затем Никитина во что бы то ни стало хотела привязать меня к себе веревкой, чтобы если уж мертвяк потащит ее к себе в могилу, то прихватил и меня. Она даже пыталась обвить какой-то тесемкой мою талию (хорошо, что не шею), а я возмущенно отбрыкивалась. В итоге мы решили, что постараемся спать, навострив уши, а как только почуем покойника, то будем всеми силами – с помощью икон, нательного крестика, метания подушек и других подручных и подножных средств – защищать Манюню.

–Маш, ты только не ори, когда придет Максим, – уже засыпая, сказала я.

–Тебе легко говорить, он же не тебя в Царство Мертвых утащить хочет, – пробурчала в ответ та.

–Но оттого, что ты орешь, лучше не становится.

–Ладно, я постараюсь не кричать.

–Может, еще какую-нибудь икону положим? – предложила я.

–В комнате у родителей есть одна, но я туда не пойду. Я вообще никуда с дивана до утра не сдвинусь. Лучше посмотри, что у меня есть.

–Что?

–Вот! – Машка извлекла из-под подушки пистолет.

–Настоящий? – замерла я.

–Сдурела! – Никитина покрутила пистолетом у виска. – Где ж я настоящий возьму? У брата конфисковала.

–Ну, знаешь, твой Даниил что угодно достанет! Только зачем ты у него эту игрушку взяла? Думаешь, покойник испугается?

–Ну, самого пистолета, может, и не испугается, а вот если я стрелять начну…

–Из чего? – не поняла я.

–Чернышева, ты чего так соображаешь туго? К пистолету пульки пластмассовые есть. Смотри, как здорово! – Маша извлекла из-под подушки пульку, зарядила пистолет и выстрелила в стену.

–Ты намерена испугать человека, который давно умер, какой-то пластмассовой ерундой? Да он и настоящую-то пулю не испугается. Ему все равно уже! На него разве что серебряные подействовали бы.

Машка сделала недовольное лицо и что-то собиралась ответить, как раздался знакомый голос:

–Мне нужна моя Мария! – и из шкафа появился Трофимов.

–Ма-м-ма! – начала заикаться Мария.

–Стреляй, – пролепетала я.

Никитина дрожащей рукой несколько раз нажала на курок.

–Стреляй, – повторила я, с ужасом наблюдая, как покойничек медленно приближается к нам.

–Да чем стрелять, он же не заряжен! – вскричала Машка.

Затем, швырнув пистолет в Максима, она вскочила с дивана и бросилась в коридор. Я – за ней. Мария подбежала к туалету, включила свет и заскочила внутрь.

–Машка, меня пусти! – забарабанила по двери я, боясь оглянуться.

Никитина приоткрыла дверь, и я тут же протиснулась сквозь щелочку внутрь.