Любовь, морковь, свекровь

– Ты думаешь, она уже успела загнать часики и теперь на радостях покупает дорогие обновки? – с недоверием проговорила Лола. – Если у нее есть хоть капля мозгов, она не будет спешить! Затаится на несколько месяцев, а то и на год, и только потом реализует теткино сокровище…

– Ты правильно сказала – если у нее есть хоть капля мозгов. А если нету?

– Тем более за такой короткий срок она вряд ли успела реализовать часы! Ведь это не какая-нибудь пустяшная безделушка, которую можно продать в любом ларьке…

– Вот поэтому тебе и придется проявить свои способности! – Леня повысил голос. – Думать, думать надо! Может быть, она и не продала часы, но уже предчувствует появление больших денег и присматривается к таким вещам, о которых раньше и думать боялась! Ну, там, шубы, украшения… что я тебя учу? Ты ведь женщина и должна чувствовать такие вещи лучше меня! Может быть, у нее особенно остро стоит квартирный вопрос. Живет в однокомнатной клетушке с курятником вместо кухни и собачьей будкой вместо ванной. Тогда она не сможет выждать целый год и уже сейчас начнет на радостях подбирать варианты… в общем, собери о ней всю информацию, какую сможешь!

– Ну ладно… – Лола тяжело вздохнула. – Пуишечка, детка, извини, но мне придется заняться делом. И я, к сожалению, не смогу взять тебя с собой. А насчет орехового печенья обращайся к этому жестокому человеку, тирану и эксплуататору!

– Подожди, – проговорил Леня, – нужно решить вопрос с твоим транспортом. По моему замыслу, у тебя должна быть машина.

Он позвонил своему приятелю по кличке Ухо, который прекрасно разбирался в машинах и мог в считаные часы раздобыть любое транспортное средство от детского педального автомобильчика до самого продвинутого «Хаммера». Услышав, что понадобилось Маркизу на этот раз, Ухо даже немного обиделся. Однако дело есть дело, и через час возле Лениного подъезда стояла проржавевшая и явно побывавшая не в одной аварии старенькая «пятерка».

– Ну и ведро! – проговорила Лола, в сердцах пнув видавшую виды машину.

– А ты на себя посмотри! – огрызнулся обиженный в лучших чувствах Ухо. – Типа, что заказывали, то я и притаранил. А по дороге, между прочим, такой «бумер» видел! – Его глаза мечтательно затуманились. – И чего это Маркизу «пятера» понадобилась?!

– Ладно, – вздохнула Лола, – на ведре так на ведре…

– Если надо будет для дела – и на помеле полетишь! – строго прикрикнул на нее Леня.

– А если гаишник привяжется? Не могу же я с собственными правами на угнанной тачке разъезжать! На помеле хоть не задержат, у нас пока летающих гаишников нету!

– Зачем с собственными? – Ухо выгреб из кармана стопку документов и отдал Лоле. – Выбирай, какие тебе больше нравятся. У меня этого барахла на целый автопарк хватит!

– Галия Юсуфовна Мынбаева, – прочитала Лола на первом документе. – Нет, это мне не подходит… явно не моя масть… так… Каринэ Ашотовна Геворкян… ну, Ухо, ты даешь! Я же все-таки блондинка… по крайней мере, сегодня… Сорока… Евгений Михайлович! Да ты что, это же вообще мужские!

– Ой, правда? – Ухо заглянул через ее плечо. – А я смотрю – Сорока, решил, что женщина! А дальше и не прочитал!

– Вот что значит – настоящий мужской шовинизм! По твоему мнению, все женщины только и умеют трещать как сороки… – Лола вытащила из стопки следующий документ: – Савушкина Людмила Петровна… а вот это вполне подходит! И возраст примерно такой же…

– Ну, вот видишь, как хорошо! – удовлетворенно проговорил Ухо. – А вот тебе доверенность от хозяина… правда, немножко помятая, но так даже лучше, достовернее!

Через полчаса старенькая бежевая «пятерка» подрулила к вещевому рынку возле станции Удельная. Жизнерадостная, ярко размалеванная девица, в которой почти невозможно было узнать Лолу, выбралась из машины, захлопнула дверцу и, призывно вихляя бедрами, подошла к лотку, на котором были разложены разноцветные китайские одеяла.

– Слышь, подруга, – обратилась она к скучавшей возле лотка женщине неопределенного возраста с неестественно светлыми волосами и чересчур румяным от свежего воздуха лицом, – ты Ксанку Воробьеву не знаешь? Говорили, где-то тут она стоит…

– Ксанку, говоришь? – переспросила продавщица, окинув Лолу оценивающим взглядом. – А чем она торгует-то, эта Ксанка? Ты мне фамилию не говори, фамилия нам по барабану, мы в паспорт друг дружке не заглядываем!

– Торгует? Да вроде джинсами, – ответила Лола, изобразив на лице умственное напряжение.

– Так это, наверное, Ксанка Рыжая! – оживилась продавщица и оглушительно завопила: – Галю! Галю!

Лола испуганно попятилась от такого крика. Огромная ворона с испуганным хриплым карканьем сорвалась с фонарного столба. Все остальные не обратили на крик внимания, а толстая тетка в облегающих трикотажных штанах бирюзового цвета и ядовито-розовой маечке, торговавшая на соседнем лотке лифчиками нечеловеческих размеров, повернулась и как ни в чем не бывало осведомилась:

– Ну, че тебе, Анжелка? Менты, что ли, идут? Так я с ними сегодня уже разговаривала!